[j-boy]

Автор: Aonair, ParaKed (можно просто Аня=3, так как в дайрях не сидит)
Бета:  N-arsus
Название: Trahit sua quemque voluptas. (Каждого ведет своя страсть.)
Статус: в процессе
Жанр: АУ, яой, юмор, романтика, агнст.
Пейринг: АКаме как главный а дальше - множество. Есть неожиданные)))
Рейтинг: НЦ-17
Размещение: С разрешения автора.
Размер: макси
Описание: Франция, XVI век. Дальняя провинция. Люди и нечисть, запутанные отношения и пороки. Инквизиция канула в прошлое и люди наоборот, пытаются ужиться с нечистью.
Отдельное спасибо =Иллюзия= и SnezhArt за коллажи. За русалку спасибо  Кошка Кана
мы дописали логично кусок перед балом))
Глава 1 j-boy.diary.ru/p174507194.htm
Глава2 (окончание в каменте))
Успешно завершив операцию по побегу из дома и похищению лошадей, юноши помчались по Темному лесу в сторону придорожного трактира.
Едва добравшись до цели, Аканиши тут же подошел к хозяину и весьма громко потребовал кувшин приличного вина - выложив немалую горсть медных монет, предусмотрительно разменянных Казуей.

- Похоже, придется сесть к тому парню, раз остальные места уже заняты, - кивнув в сторону дальнего стола, проворчал Джин. - Надеюсь здесь не занято? - поинтересовался он, подходя к незнакомцу и сияя улыбкой.
- Не занято, если выпьете, - хитро ответил фавн. А это был именно он.

- Танака? - неуверенно спросил Каме, подходя ближе и с интересом заглядывая под широкие полы шляпы незнакомца.
- А-а-а, вернулся, маленький алкоголик, - усмехнулся Коки, приглашающе подталкивая копытом стул напротив. Казуя ярко улыбнулся и с благодарным кивком устроился на предложенном месте. А вот Джин все обеспокоеннее смотрел на незнакомца, и все настойчивее дергал Казую за рукав.
- Да не переживай ты так, месье Джин, - не выдам я вас! Садись уже, - усмехнулся явно довольный разворачивающейся мизансценой фавн.
- Что, скрываешь свою шерстку? - ехидно спросил Казуя, явно чувствующий себя намного уютнее друга.
- А вы все по-прежнему ползаете по чужим башням? - подколкой на подколку ответил Танака.
- Каме, кто это? – не выдержал Джин, наконец-то сев и беря стакан с вином.
- Фавн, - лукаво сощурившись, сообщил Казуя.
- Так они, правда, существуют? - нетактично выпалил Джин, откровенно пялясь на Коки. Тот со смешком приподнял свою шляпу, продемонстрировав ошеломленному парню рожки.
Аканиши вдруг смутился, некстати вспомнив спиленные рожки у статуи.
- То есть, по-твоему, русалки существуют, а фавны, значит, нет? Хорошая у тебя логика, - посмеиваясь, уколол беднягу Коки.
- Русалки? - удивленно влез в разговор Каме, до этого неторопливо потягивающий вино и действительно наслаждающийся компанией.
- Я не успел тебе рассказать, прости, - поспешно повинился Джин, касаясь локтя друга. Касаясь, словно прося прощения, что не укрылось от острого взгляда фавна и вызвало весьма довольную улыбку.
- А вот и нет. Ты боялся, что он тебе не поверит, - решил добить Коки.
- Ты что, и мысли читать умеешь? – чуть не подпрыгнув на стуле и на всякий случай, отодвигаясь подальше, в суеверном ужасе уточнил Джин.
Каме прыснул в стакан:
- Да нет, просто у тебя на лице все написано.
- Прости, - еще более виновато потупился Джин.
- Да ничего, - улыбнулся Казуя, похлопав друга по плечу. А потом чуть притянул к себе, неожиданно шепнул на ухо: - Ты же тоже не знал, что я дружу с фавном. Квиты.
- А кстати, как вы познакомились? – тут же ожил Джин, а вместе с ним и его любопытство.
Коки захохотал во все горло, видя, как вытянулось лицо Каменаши.
- Ну, однажды, когда я был очень пьян, а ты был еще хуже, мы с ним кхм… пересеклись, - выдавил Казу, отчаянно краснея. Хорошо, что Джин был уже не слишком трезв, чтобы заметить это.

Сделав огромный глоток, будто стараясь прогнать свое смущение, Казуя уже намного спокойнее посмотрел на Коки.
Конечно, после этой первой эпической встречи, они встречались еще. Сначала Танака сам находил Каменаши, каждый раз вызывая у того приступ смущения, и довольно хохотал, созерцая покрасневшего и заикающегося Каме. Но, в конце концов, Казуя привык к фавну и даже сам стал захаживать к нему в гости. Дело в том, что Коки оказался не только заядлым провокатором, но и отличным собеседником и даже другом.
Фавн весьма ярко показал, что ему плевать на благородную принадлежность, и он не будет расшаркиваться с Каменаши только из-за происхождения. Зато Коки было действительно интересно мнение самого Казуи. Пускай тот часто и подтрунивал над ним, но Казу знал, что все это было по-доброму. И почему-то Каменаши не покидала уверенность, что он может доверять Танаке.
А еще фавн очень любил рассказывать. И он рассказывал кучу легенд и преданий, связанных с провинцией и старейшими семьями, погружая Казую в дотоле неизведанный мир. Но была одна тема, которую Коки старательно обходил и сколько бы Казуя его не просил, тот так и не рассказал ничего про предков самого Каменаши.
Иногда Танака упоминал какую-то свою знакомую, но настолько вскользь и так старательно переводил тему, что тактичный Каменаши не расспрашивал дальше. К тому же Коки обычно начинал интересоваться жизнью Каме и тот с удовольствием рассказывал, чему его учат гувернеры – фехтованию, латыни, поэзии, математике и этикету. Правда, все эти разговоры длились до той счастливой минуты, пока фавну не приходила в голову очередная безумная идея. Тогда они носились по лесу, ловя светлячков как дети, а потом освещали ими темный подвал Танаки или пытались дрессировать их.
И лишь под самое утро Каменаши возвращался домой, пьяный от бесед и практически нереальной для него свободы. Ну и, конечно, благодаря дивному вину, столетиями хранившемуся в кладовых фавна.

- Ну что, чем займемся? - бодро заявил Танака, махая руками перед задумавшимся Казуей.
- Давай скажем, что под трактиром зарыт клад, - пьяно заржал Джин и уткнулся носом в плечо Каменаши. Видимо, ища поддержки, у плеча.
- Боже мой, как тебе это в голову пришло, - устало закатил глаза Казуя, - вечно какие-то гениальные идеи выда...
- Шикарно! - воскликнул фавн, и, не откладывая дело в долгий ящик, запрыгнул на стол.
Джин хотел было придержать фавна, но, явно не рассчитав количество вина на одну душу Аканиши, повалился назад – как всегда приземляясь на Казую.
- Черт, Джин, ты опять поправился?! – застонал Казуя, попытавшись выползти из-под своего друга. Но тот будто намертво прилип, да еще пытался куда-то ползти. И в итоге всех этих пьяных манипуляций, не только Джин, но и Казуя оказался под столом.
А тем временем на верху, т.е. на столе – уже начиналось разыгрываться представление.
- Слушайте все!!! - заорал фавн, призывно размахивая руками. – Знаете, почему хозяин так дорожит этим трактиром? Да еще и сам подметает пол? Нет? А ведь это очень старый секрет! Но я-то знаю! Знаю, что под этим самым полом, на котором вы все стоите – есть самый настоящий клад! Да! Здесь зарыт клад! - выкрикивал Коки, задорно постукивая своими копытцами и наслаждаясь поднимающимся ажиотажем.
Побледневший хозяин трактира старался перекричать пьяную толпу, но это было уже бесполезно. К тому же то тут, то там мелькали копытца фавна, все сильнее подстрекающего народ к действию.
- Эй, ты, а ну-ка замолчи и слезай оттуда! – отчаянно заорал хозяин, пытаясь попасть в разбушевавшегося фавна полотенцем. Но не тут то было – Коки уже вошел в азарт.
- Прости, дружище, ты слишком много задолжал за мое отменное вино! Так что теперь твой секрет открыт всем – честная расплата! - весело хохотал Танака, явно наслаждаясь происходящим.
Весь трактир погрузился в полнейший хаос: кто-то повалил к стойке, пытаясь выяснить у хозяина, правда ли то, что сказал фавн; другие, не разбираясь, стали двигать столы и ломать пол.
Джин и Каме тоже бросились к очередному столу, на котором приплясывал Коки, стараясь как-то утихомирить друга. Но, заплетаясь в куче рук и ног, то и дело сбивались с пути и валились на посетителей. Особенно усердствовал Джин, что в итоге часть посетителей набросилась и на него. Казуя тут же бросился защищать друга - и все перешло в пьяную свалку.
А довольный фавн скакал на одном из оставшихся столов и руководил действием:
- Ломаем, ломаем, не боимся! Хотите, что бы все золото досталось этому обманщику?! Живее – живее! Халява! - скандировал и восторженно ржал Танака.

Когда наконец-то подоспели служители закона, пол трактира был полностью перерыт, а сами зачинщики бежали к своим лошадям. Причем Джина тащил Каме и по всей видимости не испытывал особого счастья по этому поводу.
- Эй, Коки, - пропыхтел Казу, – помоги мне что ли.
- Да погоди, – отмахнулся фавн, - я тут ищу кое-кого. Вот прямо рожками чую, что он где-то здесь.
-Ты о ком, - выдохнул Каменаши, скидывая тяжелый груз с плеч, и падая рядом с Аканиши на землю.
- А вот и он! - Коки весело поскакал к ближайшему дереву. Правда сколько Казуя не вглядывался, так и не смог разглядеть к кому фавн строит такие забавные рожи.
- Кто там? – очнулся Аканиши и на всякий случай вцепился в рукав Каменаши. Парик Джина давно сполз, а усики были где-то потерянны – и сейчас он максимально походил на того Джина, что помнил Казуя.
- Казу… это кто?!
- Ты что кого-то видишь?- изумился Каменаши, все еще вглядываясь в темноту.
- Там, кто-то есть. С крылышками!
- С крылышками? Друг, да ты уже допился до чертиков, - ухмыльнулся Каме, все еще подозрительно наблюдая за Коки.
- Может и до чертиков, но он больше похож на купидона, - пробубнил Джин, для убедительности икнув в конце.
- Да о ком вы?!- не выдержал Казуя, и, отбросив руку Джина, вскочил на ноги.
Как раз в этот момент из-за деревьев появился фавн, задорно посмеиваясь. А рядом с ним парил… действительно, парил некто, кто в ряде древних источников мог рассматриваться как купидон.
Каменаши снова сел на землю, запуская руки в волосы:
- Ой, по-моему, я тоже перебрал.
- Да не, этот, похоже, настоящий! – восхищено прошептал Аканиши, в один миг оказавшись рядом с выходцами из мифа и совершенно забыв о своем похмелье. – Точно, настоящий! – довольно резюмировал он, тыкая пальцем в белоснежные крылышки создания.

- Эй-эй, полегче! - возмутился купидон, на всякий случай отодвигаясь подальше. – Не думал, что у вас в высшем свете такая мода. Коки, я что, пропустил что-то, пока летал на родину?
- Что ты, это наши бароны так скрываются, - ехидно заметил фавн, - Эй, Каме, ты чего там застыл? Или снизу вид лучше?
Казуя только неоднозначно кивнул головой, но так и не смог оторвать пораженного взгляда от нового знакомого.
- Они что, уже совсем того? – удивленно уточнил купидон, показывая характерный жест, а потом уже привычно отбиваясь от настырно тычущего в него пальцами Аканиши.
- Видимо, да, – кривясь в ухмылке, ответил Танака. - Так, ребятишки, давайте-ка мы вас отведем домой - хватит на сегодня приключений.

Удивительно бодро забравшись в седло, Джин с любопытством поглядывал на купидона.
- А что .если…
- Джин!
Казалось, Каменаши куда как менее уверенно держится в седле. Но было то, что он знал точно – впечатлений им уже хватит.
Понимающе улыбнувшись, фавн похлопал скакуна Казуи по ухоженной холке.
- Давай, милый, довези этих алкоголиков до дома. А вы двое, не свалитесь там.
Получив в ответ грозный взгляд от Каменаши, Коки еще сильнее заржал.
- А, забыл! Этого красавца зовут Джереми. Захотите выпить или повеселиться - зовите нас! И я действительно рад, что ты приехал, Казуя.

После того как две скачущие фигуры скрылись за поворотом, Танака глубоко вздохнул.
- Слишком уж они осторожничают.
- Осторожничают?- неуверенно переспросил Джереми, косясь на своего друга.
- Хотя, наверно они просто повзрослели.
Джереми задумчиво всплеснул крылышками и несколько перьев осели в волосах фавна.



Утро встретило баронов прохладой - они не зажигали камин, а камердинер искренне считал, что служанка обо всем позаботилась. Откуда ему было знать, что девушку вчера отпустили? При этом, не забыв снабдить тремя монетами и пожелать хорошей ночи где-нибудь подальше от господской спальни.
Юная девица, как и полагает приличной и послушной служанке, чтившей своего господина, постаралась максимально точно исправить приказ – а потому и отправилась к подругам в доме герцога. Но, вы не застанете ее в девичьей.
Утро верной служанки барона Каменаши началось в опочивальне самого его светлейшества, благородного графа Нишикидо. Герцог, как истинный джентльмен, не смог оставить столь прелестную девицу ночью, да еще и одну. А она, разумеется, она не смогла устоять перед порывами столь благородной и страстной натуры. Как и сотни других девушек и юношей.
Так что новый день хозяева обоих знатных домов встречали в объятиях: Нишикидо - в нежных руках служанки, Каменаши - в жарких и крепких руках своего друга.
Причем бароны обнялись еще во сне, неосознанно стремясь к источнику тепла. И когда Казуя проснулся, первым, что он увидел - были черные бездонные глаза Аканиши. Тот так и лежал, обнимаясь, а теперь еще и смеясь над смущением друга.
- Отпусти меня, - хриплым ото сна голосом прокаркал Каме.
- О-о, друг мой, кому-то ночка далась на славу, - не менее хрипло засмеялся Джин, не разжимая рук и чмокая Казую в горбинку на носу.
- Джин, - выдохнул Каме, прикрывая глаза и совсем не улыбаясь.
Аканиши тут же изменился в лице, прекрасно понимая о чем говорит его Казу и недовольно разжал объятия.
- Не делай так больше, прошу, - голос парня дрожал, - мы же обещали друг другу.
- Обещали не любить? Не смеши меня, нельзя сказать любви 'сидеть'! – Джин даже сам, будто в подтверждении своих слов, вскочил на постель и начал эмоционально расхаживать по ней. - Можно построить вокруг любви конуру, но не загнать ее туда!
- Аканиши, ты с утра ненормально поэтичен, - часто моргая, чтобы предательская слеза не потекла по щеке, раздраженно проворчал Каменаши, выбираясь из кровати и ежась от холода.
- Мерзнешь? - насмешливо спросил Джин, тут же демонстративно приземляясь пятой точкой на постель и нежно поглаживая место рядом. - А у меня тут тепло, - чуть ли не мурлыкнул благородный барон.
Казуя окинул его презрительным взглядом и даже отвернулся. Но, как оказалось, все это было обманным маневром, потому что уже через секунду Казуя вскочил на кровать, пытаясь отнять одеяло у Джина.
- Ну уж нет! Нашелся тут хитрец! Одеяло идет в комплекте со мной, - засмеялся Аканиши, заключая друга в медвежьи объятья. Снова.
- Вообще-то мне пора к герцогу. Надо засвидетельствовать свое почтение его высочеству, а заодно и узнать про бал.
- К Нишикидо? - в голосе Джина появилось весьма заметное беспокойство.
- Ну да. Или ты у нас тоже получил герцогство?
- Поосторожней с ним.
- М-м?
- Понимаешь, ходят слухи, что его высочество не в состоянии не облагодетельствовать своей милостью ни одну юбку. И даже штаны.
- Ты действительно считаешь, что он может склонить меня к чему-то? - засмеялся Каме, не очень верящий в слова друга.
- Нет, скорее ты сам захочешь ему отдаться. Говорят, что его взгляд выпивает душу! – с отчаянной силой цепляясь за Казую, воскликнул Джин.
- О Боже... По-моему, кто-то пропил мозги, - закатил глаза Каме, снова выпутываясь из рук Джина и пинками пытаясь согнать того со своей постели.

Перед завтраком Джин все-таки удосужился выбраться из хозяйской спальни и аккуратно пробраться в гостевую комнату - дабы не смущать благочестивых слуг, даже мыслью о чем-либо неприличном.
И тут же вылетел оттуда с воплем, зажимая в руке маленькое перышко.
- Ты чего надрываешься с утра пораньше? - зевая, выполз Каме, поправляя манжеты на рукавах свободной рубашки.
Аканиши молча затащил его к себе.
- Уважаемые бароны, напоминаю, что ночью был разгромлен один из трактиров. Не забудьте отправить туда своих поверенных, разобраться – как-никак ваши обязанности, - шептало перо в руке Джина голосом купидона.
- Это все-таки не привиделось нам, - покачал головой Казуя. – Но, для начала надо услышать эти новости от слуг.

Казуя уже был в седле, когда Джин закончил болтать с грумом и наконец-то запрыгнул на лошадь.
- Ну что ж, месье, увидимся на маскараде?
- Буду бесконечно рад увидеть Вас на балу Его Высочества! - улыбнулся Казуя, как всегда на людях становясь изысканно-вежливым.
- И Вам доброго пути, засвидетельствуйте мое почтение Светлейшему герцогу и передайте мою искреннюю благодарность за приглашение, - не менее витиевато ответил Аканиши, и пришпорил коня, срываясь с места.
Казуя же поехал медленно, мысленно продумывая свой разговор с герцогом.
А старый камердинер не мог нарадоваться - его подопечные умели держать себя на людях. Ну а то, что происходит в замке - так кто же сор из избы выносит?



Герцог сидел за столиком в одной из роскошных зал своего замка и не спеша, смакуя оттенки вкуса, пил кофе. Этот зал был выбран Его Высочеством вовсе не случайно - ведь если проскользнуть взглядом чуть дальше великолепной террасы, то можно было разглядеть и часть внутреннего двора. А уж во внутреннем дворе красовались известные на всю округу скакуны. Но вовсе не красавцы-скакуны интересовали герцога. Нет. Его вниманием безраздельно завладел приглашенный конюх, с упоением поглаживающий холеный и мощный круп герцогского коня. Любому было бы сложно оторвать взгляд от вороного красавца, но герцог даже не замечал его.
Да, объектом вожделения Нишикидо, его ночным мучителем из сладострастных кошмаров был он. Конюх. Вообще-то, он представился как Кимура, но все его называли Конюх. Именно так - с большой буквы. Потому что было в нем что-то, заставляющее каждого чувствовать эту большую букву.
Мужчина жесткой щеткой проводил по крупу лошади, широкими, сильными движениями. И, кажется, герцог даже забыл сделать очередной глоток, наблюдая, как накаченные от долгой работы мышцы перекатываются под кожей. Ведь безрукавка конюха плотно прилегала к телу, заставляя мысли Нишикидо стремиться только в одном, безусловно горячем, направлении.
Ничего не подозревающий о страстях, сжигающих душу хозяина конь, доверчиво фыркнул в бок конюха. А тот громко засмеялся, откидывая голову назад, рассыпая непозволительно роскошные волосы по плечам.
И наш герцог все-таки обжег язык, пытаясь сделать большой глоток кофе, чтобы подавить судорожный вздох. У Нишикидо никак не получалось просто затащить его к себе в постель, как любого из окружения, на кого только падал взгляд Его Высочества. И потому одно только появление Конюха жестко било по самолюбию герцога, не говоря уже о бунтующем либидо.
Но Нишикидо с завидным упорством раз за разом приглашал Кимуру к себе, а точнее - к своим лошадям. И в такие моменты Его Высочество дико завидовал собственному коню. Ведь тот мог ощутить, как сильные руки гладят вдоль хребта…
Рё грязно выругался.
И в это самое время Конюх кого-то увидел, приветственно махая рукой.

Во владения герцога неторопливо въезжал никто иной как юный Каменаши.
Со своего места Рё отчетливо видел, как юнец легко заговорил с Конюхом, и какой яркой улыбкой отвечал ему Кимура. Улыбкой, которой ни разу не был удостоен Его Высочество.
Чертыхнувшись, Нишикидо с силой швырнул несчастную кружку с остатками кофе в сторону мило беседующей парочки. Но, тончайшему фарфору было суждено погибнуть у ветвистого ствола одного из экзотических деревьев, украшающих террасу.
- Да как этот никчемный мальчишка посмел заполучить столько внимания моего Кимуры?! А, шустрец какой! Только познакомился и все, уже улыбаемся. Ну, ничего, ничего…. Я им еще покажу, кто здесь правит и имеет право. На все.
Нишикидо порывисто поднялся из кресла и отправился в спальню для облачения своего светлейшего тела в подобающие случаю, и, что самое важное – высшему рангу, одежды. Не мог же он принять гостя в халате? Нет, он как раз таки мог, но этот чертов этикет, чертовы правила... И плюс еще юный похититель улыбок конюхов выглядел слишком большой заучкой – а потому сразу надо было поставить его на место. Чтобы даже пикнуть не смел.
А пока Его Высочество изволило пугать слуг своим плохим настроением, во внутреннем дворе замка царила совсем иная атмосфера.
- Добрый день, Ваша Сиятельство! - легко поприветствовал молодого господина Кимура, - Не отводите коня в конюшню, я им займусь. У него одна из подков подпортилась.
- Добрый день, месье, - удивленно ответил Казуя, - но мой конюх ничего не заметил...
- Если Ваше Сиятельство изволит - я могу Вам показать, - улыбнулся мужчина.
Каменаши спешился и конюх осторожно приподнял переднее копыто лошади. Маленькая трещина в подкове была почти незаметна, но уже причиняла боль животному, а если не заменить подкову, то конь мог сильно повредить ногу. Казуя благодарно и удивленно посмотрел на Кимуру, пытаясь уловить что-то смутно знакомое в его чертах и блеске глаз. Но конюх уже отвернулся, деловито и аккуратно снимая испорченную подкову. А после и вовсе отвернулся, доставая из стоящего рядом кожаного мешка новую.
- Не переживайте, Вашество, десять минут – и будет ваш красавец опять как новенький!
Когда мужчина склонился в очередной раз над копытом, Каменаши невольно задержал взгляд на кольце, озорно сверкающем на цепочке. Герб на кольце показался ему смутно знакомым. Определенно он видел его раньше. Да и само кольцо было достаточно странно видеть у какого-то простолюдина. Однако у Казуи не возникло даже мысли, что этот человек мог украсть кольцо. Что-то нем было такое – привлекающее внимание и одновременно дающее покой, ощущение надежности.
Покачав головой, усмехаясь своим мыслям, Казуя решил продолжить свой путь. В конце концов, он приехал сюда с официальным визитом. А чужие тайны – на то они и чужие.
- Извините...
- Кимура, конюх. Просто конюх, меня все здесь так называют.
- Хорошо, Кимура, тогда позвольте оставить лошадь на вас.
- Конечно, мой друг, ведь официально для того я здесь и нахожусь!- еще раз улыбнулся конюх и отвернулся к лошади, протягивая ей откуда-то взявшийся кусок сладкой моркови.
- Мой друг? – задумчиво пробормотал Казуя, даже не подумав окликнуть вздумавшего фамильярничать простолюдина.
Молодой человек всем своим нутром ощущал подвох, но не был уверен, в чем именно он заключался. К тому же это кольцо. И герб. Казуя мог поклясться, что уже видел его! Но не здесь - не в этом Богом забытом уголке Франции, куда даже Король не...
- Герцог Нишикидо ожидает Вас! - торжественно провозгласил дворецкий, спина которого еще ощущала грубый тычок от супруги, выпихнувшей его поскорее.
Догадка, почти пойманная за хвост, улетучилась. И, сдержанно кивнув, Каменаши важно прошествовал за дворецким.

Шикарный зал, что нам уже знаком, они прошли насквозь. Убранство следующего зала, хотя и отличалось по стилистике от предыдущего, однако оставляло четкое ощущение единства стиля и композиции. И это не было случайностью. Все залы, комнаты и галереи замка были выполнены одним из искуснейших архитекторов того века, которому отец Нишикидо отвалил совсем не малую гору золотых. И еще больше пришлось отдать за доставку дорогостоящих материалов, и особенно – каминов, которые были настоящей страстью Нишикидо-старшего. Как раз перед одним из них и замер Казуя, любуясь виртуозной работой мастера.
Увлекшись переплетением узоров, Каменаши даже не заметил, как тихо отступил дворецкий и только тихий стук двери заставил его обернуться и замереть - в комнату вошла герцогиня Юя Кансайская, заметив юного барона, герцогиня смутилась, и ее изящный веер кокетливо замахал у прелестного личика. Однако глаза Юи расчетливо и жадно скользили по телу молодого человека. Не ожидавший таких нравов от столь высокопоставленной особы, Каменаши постарался сделать вид, что ничего не заметил и сдержанно кивнул даме.
Оскорбленная таким равнодушием к ее персоне, герцогиня недовольно поджала губки и жеманно подала ручку для поцелуя. Намеренно чуть задерживая свою руку и отмечая, какие мягкие и нежные губы Каменаши. Тот же, смущенный ее неуместным поведением и столь открытым интересом к его персоне, но таки являясь настоящим аристократом, галантно произнес:
- Мадам, Вам и в подметки не годятся столичные красавицы!
Ее Высочество довольно усмехнулась про себя и прикусила пухлую нижнюю губку – явно собираясь сказать нечто, выходящее за рамки этикета. Но именно в этот момент дверь залы распахнулась, и на пороге появился герцог Нишикидо, собственной персоной. Его рот оскалился в недоброй ухмылке: от цепкого взгляда герцога не смогло укрыться ни смущение молодого барона, ни гримаса недовольства на лице своей благоверной супруги и ее вызывающая поза.
- Ма шер, распорядитесь, пожалуйста, чтобы слуги были готовы. После того, как мы с бароном обговорим детали, я дам четкие указание к бал-маскараду.



Джунноске сидела на камне, грустно опустив голову, и наблюдая за тем, как расходятся круги по воде от легкого прикосновения ее хвоста.

- Что опять грустишь по-своему ненаглядному? – незаметно подкравшись сзади, Мацумото схватился за плечи русалки.
- Черт бы тебя побрал, суккуб проклятый! Напугал же!- Тагучи возмущенно откинула локон с лица, одновременно отгоняя непрошенного гостя.

- Что, не рада видеть меня?- взъелся МацуДжун.
- Признаю, что не особо люблю наземную нечисть. В особенности суккубов.
- А как же твой фавн разлюбезный? – не забывал подначивать Джун.
- Да что ты заладил-то! Любимый да любимый, ну, сколько можно! - разозлилась русалка, с досады сильнее ударяя хвостом и обрызгивая вредного суккуба. Но щеки ее аллели красноречивей любых слов.
- Ладно тебе - все графство уже знает, только твой рогатый никак не догадается, - хихикнул, отряхиваясь, суккуб.
- Ты! Зачем пожаловал?!- не выдержала Джунноске.
- Тише-тише. Я собственно спросить пришел. Тебя приглашали на маскарад, который состоится завтра на закате?
- Ты что там совсем ополоумел от смены обликов, как русалку то пригласить могут? Или ты думаешь, у меня ноги вырастут? А может, мне маску на хвост нацепить и все само собой получится?! - раздраженно ответила Тагучи. Но потом, как это часто бывало, залилась звонким смехом – радуясь собственной шутке.
- Да прекрати ты, так и оглохнуть не долго! Странно, ведь никого не позвали... Надо у Танаки будет спросить, - задумчиво проворчал суккуб, устраиваясь рядом с камнем.
- Так ты его вечно ждать будешь. Лучше побегал бы, да поискал – ноги все-таки есть. А наш фавн вечно где-то шатается, - грустно вздохнув, поделилась русалка.
- Это кто тут шатается, а? – гордо покачиваясь на копытцах и с очередной бутылкой в руке, возмутился Танака. – Йо! МацуДжун, а ты-то что тут забыл?
- Он разнюхивает, почему никого из нечисти на маскарад не пригласили,- заметно оживилась Джунноске.
- А к русалке-то зачем пришел? Откуда ей знать? Она ж только петь, да хвостом воду мутить умеет,- фыркнул фавн. – И вообще - чего к самому герцогу не заглянешь? Ты ж к нему часто наведываешься. Или случилось чего?
- Занят он, не до меня, ему, - коротко буркнул суккуб. - Ну так что?
- Что?
- Ну, приглашали тебя или нет? - начал раздражаться Мацумото.
- Не приглашали. Доволен?
- Так в честь возвращения твоего же друга, как без тебя-то?
- Мне почем знать? - недовольно проворчал фавн. - А ты что сидишь тут, беседы с ним ведешь?- раздраженно накинулся он еще и на русалку.
- А она хочет, что бы я в суженого ее превратился, - встрял суккуб.
- Правда что ли?! И кто он, тритон? - гоготнул Танака.
- Да нет, кое-кто поинтереснее! - ехидно оскалился Мацумото, а из его волос медленно поползли рожки.
- А ну пошел прочь! Что бы духу тут твоего не было! – в панике заметалась русалка.
И суккуб, радостно хихикая себе под нос, поспешил скрыться.
- Это вы чего?- недоуменно покосился на раскрасневшуюся подругу Танака.
- Да так, все играемся, - смягчилась русалка и застенчиво улыбнулась рогатому.
- Эх, вот я тут все думаю... - Коки присел на то место, ранее облюбованное МацуДжуном и еще раз вдохнул. - Может мне женой обзавестись? А что, будет меня встречать дома, еду готовить. Да и полюбоваться есть на кого. Как думаешь?
- А что, есть кто на примете? - занервничала русалка.
- Да откуда? Мне в пору на Джереми жениться или замуж выходить... – заржал фавн, но через пару мгновений опять задумчиво вздохнул. - М-да.
- Ой, едет кто-то! - вскрикнула Тагучи, в кои-то веки радуясь внезапному появлению незнакомца.
- А-а, нет. Это не кто-то, - улыбнулся Коки и уже громче поприветствовал друга. -
Это фон барон. А где же ваша крестьянская одежда? Она шла Вам больше,- ехидно заметил Танака.
- Рад видеть тебя, мой друг, в здравом уме и надеюсь еще в трезвой памяти, - Казуя покосился на бутылку.
- В трезвой, еще трезвой памяти. Сидим мы тут, болтаем.
- О чем же?
- О жизни, которая так скоротечна. И о любви, которую не каждому посчастливиться встретить, - ответил фавн, поэтично устремляя взгляд вдаль.
Удивленно взглянув на Танаку, Каменаши все же промолчал и чисто из воспитанности даже попытался выдержать паузу. Но все-таки это было так не похоже на его друга, что Казуя долго не выдержал:.
- Какая любовь, Коки? Что с тобой? Или это на тебя компания так странно влияет?
- А может, он и правда о любви задумался? - оскорблено заявила Тагучи.
- О, простите, я забыл с Вами поздороваться. Я часто о Вас слышал, но не имел чести познакомиться. Я правильно понимаю, что Вы та самая спасительница моего друга от похмелья и новая знакомая Джина? - вежливо поинтересовался Казуя.
- Да, именно я. Тагучи Джунноске, – русалка даже слегка покраснела от лестного отзыва. - А где же Ваш друг? - в голове Джунно всплыл образ потрепанного с утра Джина и она невольно улыбнулась.
- Не знаю, спит наверно. Скорее всего, я хотел сказать – голос Казуи предательски дрогнул.
Русалка пожала плечами и ничего не заметила. Но когда молодой человек перевел взгляд на фавна - тот пристально рассматривал его.
- Знаешь, у меня завалялась хорошая бутылка вина - я все ждал, что бы ты его оценил.- Танака приглашающее поднялся, но Казуя все еще мешкал, - Три года ждал! – решил добить фавн. - Так что давай, сползай уже с коня. Итак уже заморил, беднягу – откуда так только гнал, а?
И, не оборачиваясь больше, Коки процокал ко входу в башню, лишь махнув русалке на прощание.
- До скорой встречи, - Каме сделал короткий кивок.
- До скорой, - отрешенно ответила Тагучи и прыгнула в воду.

В башне фавна все было по-прежнему - будто и не было этих трех лет. Они зашли в небольшую коморку над погребом, в которой они с Коки обычно и устраивали свои ночные посиделки.
- Ну, где твое хваленое вино? - Каме с удобством устроился в своем любимом кресле.
- Да нет никакого вина... Ну, точнее есть, - успокоил Танака удивившегося друга, - но того самого нет. А так-то вон полки трещат, - фавн вытащил две бутылки и поставил на стол.
- Я просто увести тебя хотел, от Джунноске. Она не плохая, но ей и дела нет до других, так что и ляпнуть может что-то обидное.
- Ты зря беспокоился - меня не так уж просто обидеть, - как можно мягче постарался улыбнуться другу Казуя. Он уже и отвык от такой заботы и того, что его действительно понимают.
-Да я-то знаю, но только не сейчас. У тебя случилось что-то. Меня не обманешь - рожками чую.
- А твоего друга Джереми не будет сегодня?
- Помнишь. А я думал, ты ничего с той ночи не запомнил. Нет, он влюбился в хозяйку одного трактира - петушится теперь перед ней.
- А разве он не может просто выстрелить в нее своими стрелами и та влюбится в него?- удивился Казуя.
- Он сам не может. Джереми только чужие жизни портить умеет, - задумчиво пробормотал фавн, делая большой глоток из бутылки.
- Портить? Разве любовью можно испортить жизнь?
- А то ты сам не знаешь, - грустно улыбнулся Коки. – Ну, в общем, не самая удачная тема для разговора. Спустя три года-то. Как ты там поживал без нас?
- Учился и учился - ничего больше не делал. Скучно там: никаких огромных лесов и полей, даже из нечисти никого нет! А после твоих подвигов с бутылками, все потуги местной знати казались мне пустым бахвальством.
- Конечно, у меня это в крови. А то, что там нечисти нет, так это понятно. Король нам только на отдельных территориях разрешил жить, что бы не создавать проблем людям. Мудрый он человек.
- А, кстати, ты не знаешь, кто носит кольца с гербом из четырех сабель?
- Знаю, конечно. Эта фамильная драгоценность, есть только у королевской семьи.
- Хм. Вот значит как.
- А почему ты спрашиваешь?
- Да просто интересно. Не бери в голову.
- Ну, как скажешь. Да, и я ж тебя тоже спросить хотел! Маскарад, который герцог устраивает - почему туда нечисть не пригласили?
- А это, все решает Его Высочество. И, честно говоря, у нас не очень-то заладились отношения. Да и мне, в общем-то, все равно на это событие.
- Я даже не обижаюсь. Но как-то странно. Может он боится чего?
- Ну, это мы выяснить сможем только на самом маскараде. Хотя ты прав - здесь вообще много странного творится.
- Ладно, доверюсь тебе, - кивнул сам себе фавн и тут же оживился, - Так! Я тебя сюда не только языком чесать звал. Ну, с приездом друг! - цокнув копытцами, Коки звонко чокнулся их бутылками. – Все-таки я чертовски скучал.




Рё быстрым шагами пересекал огромную залу, а за ним семенили какой-то несчастный из прислуги.
- Да, и не забудь, - это очень важное событие! Вся знать будет на моем маскараде, да и новые гости пожалуют. Так что если где напутаешь с поручениями - останешься без головы. А твоя жена, - Нишикидо остановился и задумчиво взглянул в испуганные глаза юноши, - уж для нее-то я смогу найти применение.
Довольно улыбнувшись, Его Высочество резко развернулся и зашагал в сторону лестниц.
- Я уже все сказал. Почему на месте стоим? И да, передай, чтобы принесли воды в спальню. Живо.
- К-как скажите, Monsieur! – заикаясь, пролепетал юноша.- Я прослежу, чтобы Вам доставили самую лучшую воду со всеми принадлежностями. И Вы сможете раньше лечь спать – ведь Вам надо хорошо выспаться, Monsieur! – затравлено лепетал он на бегу.
- Я сам в состоянии решать, что мне делать! - гневно рявкнул Его Высочество, на мгновение останавливаясь и елейно уточняя: - Сон в твой сегодняшний график не входит, понял!
И, удовлетворенный эффектом, Нишикидо зашагал дальше по длинному коридору. Полы его просторного шелкового халата свободно развивались по сторонам, и в запуганном сознании слуги неизменно вырисовывался образ хищной летучей мыши, отправляющейся на очередную охоту.

Однако герцогу, как всегда, не было дело до чужих мыслей и образов. Ему хватало своих. Да, особенно образов. Навязчивых, ярких, до боли страстных образов некого наглого конюха, который почему-то не хотел отдать свое тело в полное распоряжение Его Высочества. Ох, а он бы им та-ак распорядился! Но этот наглец отказывался и теперь Рё был вынужден придумывать предлог за предлогом, чтобы хоть как-то заманить того в замок.
Почему же он не мог просто взять Кимуру, как делал со всеми – Нишикидо не знал. Хотя, наверно его был интересен и сам процесс: ведь никто раньше не смел отказать грозному герцогу. И никого Его Высочество не желал настолько. Его тело: такое гладкое, упругое, золотистое от ласкавших его лучей солнца. Его мышцы, перекатывающиеся каждый раз, когда он таскал ведро или запрыгивал на лошадь. Его открытый, громкий смех и запрокинутая голова с шикарной шевелюрой. Шевелюрой, за которую хотелось схватить и дернуть этого наглеца ниже, ставя на колени и утыкая его… Черт.
Но Рё не мог владеть всем этим. Конюшни Кимуры не были расположены на территории герцога , а значит он не мог принадлежать ему. Он просо появился и теперь разводит коней, да выполняет просьбы, которыми усыпает его Нишикидо. А еще этот юнец! Только появился и уже наладил отношения с Кимурой. Рё и слова вымолвить не мог при нем. Вернее нет – он мог, теоретически. А практически ему очень мешал полный рот слюней, ибо вожделение - опасная вещь, особенно когда к тебе часто захаживает суккуб. А уж вожделение Его Высочества… а этому барону удалось сразу же разговориться с Конюхом. Ну ничего, этот Каменаши еще узнает, что такое быть бароном, особенно когда рядом герцог Нишикидо.
Отворив дверь в свою спальню, Рё бросил взгляд на постель. И тут его мыслям пришлось вернуться в реальность - на кровати лежала его жена, прелестная Тегоши Юя.
На ней был лишь любимый шелковый пеньюар, лямки которого с деланной небрежностью спадали с плеч. А в глубоком вырезе во всей своей красе и заманчивости виднелась упругая грудь герцогини, которая призывно вздымалась от глубокого дыхания.
- Ты выглядишь уставшим, дорогой! – буквально промурлыкала Юя, изгибаясь еще сильнее и демонстрируя мужу свои прелести. - Работал допоздна… совсем себя не жалеешь!
- Дела герцогства отнимают много времени и сил, ты это прекрасно знаешь. Да еще приезда этого барона! - раздраженно передернув плечами, Рё скинул надоевший халат и задумчиво окинул взглядом свое обнаженное отражение в зеркале. Ведь хорош, чертовски хорош! И что этому Кимуре не хватает!
Досадливо цокнув, и совершенно не обращая внимания на хищный взгляд жены, скользящий по его телу, Его Высочество завалился на кровать.
- Ты так измучен, мон шер. Что же ты делал сегодня? - все продолжала мурлыкать Юя, пододвигаясь ближе.

Рё, ухмыльнулся, конечно же работал – одаривая своим вниманием верных и отзывчивых подданных. Конечно, он мог рассказать даже подробности этих сиятельных даров, но на сегодня Нишикидо уже устал от развлечений.
- Я просто работал. И больше ничего.
Облизнувшись, Юя пододвинулась еще ближе, упираясь упругой грудью в сильную спину мужа. И, схватив руку, повела ее вниз по своему горячему телу, удобно устраивая руку герцога в вырезе пеньюара.
Да, Нишикидо чувствовал, насколько она была горяча и насколько ее тело жаждало прикосновений – такое молодое, мягкое, отзывчивое. Вот только сам Рё уже давно не испытывал ни малейшего интереса к этой прочитанной книге.
- Не сегодня, дорогая. - Нишикидо достаточно резко убрал свою руку и раздраженно отвернулся на другой бок.
Вернее, он постарался повернуться, но юркая с ловкостью опытной наездницы уже запрыгнула на Нишикидо.
- Не сейчас, я сказал! - до боли сжимая руку Юи, жестко процедил Рё.
Но в Тегоши будто черт вселился, и она упрямо продолжала вертеть бедрами и цепляться за мужа.
- Да слезь ты с меня уже! - не выдерживая, рявкнул Нишикидо, скидывая Юю с себя. – Достала.
- Да как ты смеешь! Ты – мой муж и обязан исполнять супружеский долг! - заверещала оскорбленная девушка.
- Прекрати орать! Ты всегда не к месту и не вовремя. Спи - мне не до тебя сейчас, - равнодушно ответил Нишикидо и таки отвернулся.
Сегодня его даже барон фон Каменаши так не раздражал, как эта порядком осточертевшая женушка. Казуя хотя бы был красив и может даже Рё хотел его. Но вот Тегоши Юя - нет, ее тело было не интересно герцогу, а вечные претензии действовали на нервы.
- Не до меня значит? Хорошо! Тогда буду спать у себя, - фыркнула Юя, поспешно собираясь.
- Не смею вас задерживать, моя дорогая.
- Не до меня ему, а! – возмущенно шипела Юя. - Конечно, просто уже и сил то не осталось – весь день, небось, по бабам ходил.
И она вышла, громко хлопнув дверью.
Злобно шикнув на служанку и с силой захлопнув дверь в спальню, Юя в полной темноте прошла к балкону. Лунный свет с радостью принял в объятия свою гостью - будто убаюкивая ее и утешая. А по холеному лицу герцогини одна за другой текли слезы.
Наплакавшись и вытерев слезы маленькими кулачками, Юя привычно опустила взгляд на любимый сад, расстилающийся у ее ног.
Этот сад был одновременно и убежищем, и вдохновением. Именно здесь, обделенная внимание мужа, герцогиня коротала свои дни – заботясь об изысканных цветах или играясь с котятами, расплодившимися благодаря бесконечной доброте кухарки. Ну, в конце концов, должен же был быть хоть кто-то добрым в этом замке.
А Нишикидо никогда не уделял ей много внимания. Да что много, вообще не уделял внимание. Но этот путь герцогиня выбрала сама. Хотя порою, так хотелось закрыть глаза и представить, что она не вышла за ненавистного герцога, а так и осталась со своим… стоп! Юя горько шмыгнула носом и сжала кулачки. Так нельзя, она не может изменять Нишикидо. На самом деле она давно уже изменила, но только самой себе – живя с человеком, которого никогда не любила.
Скользнув взглядом чуть дальше любимого цветка, герцогиня вскрикнула и резко отпрянула от перил. Но потом, любопытство взяло верх, и она осторожно подошла к краю балкона. И, была сполна вознаграждена открывшимся видом. Потому что в фонтане, находившемся под самыми окнами Ее Высочества, плескался мужчина. Совершенно обнаженный и явно не стесняющийся своей наготы мужчина.
Осмелев и явно заинтересовавшись представлением, герцогиня сильнее облокотилась на перила и с жадным интересом начала наблюдать, как молодой красавец играет с белыми лилиями, плавающими в воде. Он же настолько был увлечен своим занятием, что не замечал, насколько неподобающе пристально его изучают.

Черты лица его были резкими, он мало походил на местных. Может, приезжий? Какая разница, лишь бы он был здесь подольше. Тегоши присела и начала разглядывать через тонкие прутья перил, как капли воды стекают по его шее, катятся по спине, потом по пояснице и исчезают между накаченных ягодиц. Мужчина набирал воду руками и проводил ими по телу - по животу, по рукам. Тегоши невольно ахнула, любуясь прекрасным телом. Незнакомец обернулся и устремил свой взгляд именно на то место, где была Юя.
Испугавшись, она поспешно поднялась и скрылась в комнате. Остановившись в самом темном ее углу, куда не проникал лунный свет, она обернулась. Мужчина стоял на балконе, на том самом месте, где она только что была.
- Вы боитесь меня, Mademoiselle? - послышался глубокий, бархатный голос.
Тегоши не могла сдвинуться с места.
- Прошу Вас, подойдите, - спокойно продолжал незнакомец.
Юя, не говоря ни слова, двинулась к мужчине, словно загипнотизированная. Внезапно она осознала, краснея от мысли, что это ей не по душе, что он был уже одет - сапоги, в которые были заправлены свободные штаны, на бедрах был завязан красный пояс и белая рубаха, распахнутая на ключицах.
- Не бойтесь. Обещаю, я ничего не сделаю Вам. Даю слово мужчины, - юноша поклонился.
Таких манер Юя не видела даже у самых знатных особ в этой провинции.
- Простите, но кто Вы? - едва выдохнула Тегоши.
- Меня зовут Широта Ю. А Вас, Mademoiselle?
- Я не Mademoiselle, я замужем, - пряча глаза, сказала герцогиня.
- М-м, это из-за него Вы плакали? - спросил мужчина, так, словно констатировал общеизвестный факт. Он незаметно приблизился к Тегоши.
- Плакала? Я думала, Вы не видели меня, - залилась краской девушка.
- Как я мог не заметить. Вы precioso, - мурлыкнул Широта в ответ, видимо на своем языке.
- Вы должны были показать, что знаете о моем присутствии! – Тегоши пыталась отступать назад, слушая голос своего разума, но горячие фантазии завлекали в пропасть, манили за собой. Соблазн обволакивал все тело, заглушая голос совести.
- Вам же нравилось смотреть на меня, mi amor, - прошелестел Ю.
Его пальцы коснулись ее горящей щеки, а потом Юя почувствовала ладонь на своем лице. Она наслаждалась, тая от прикосновений, теряя связь с реальностью.
- Нет, Вам придется уйти, я позову стражу, - Тегоши откинула руку незнакомца.
Она кинулась к двери, но Широта схватил ее сильной хваткой за запястья и прижал к стене. Юя почувствовала холод каменной кладки.
- Еще секунду. Позвольте вдохнуть аромат вашего тела, - мужчина закрыл глаза и, наклонив голову, согревая дыханием нежную кожу на щеке.
Тегоши почувствовала, как его губы приоткрылись, и изменилось дыхание. Обратного пути не было – оставалось только поддаться своим желаниям.
Широта начал что-то шептать на своем языке. Его голос звучал тихо и завлекающе, губы шевелились, изредка дотрагиваясь до губ Тегоши – едва ощутимо, мимолетно, будто Ю дразнил ее. Рука Широты заскользила по ноге девушки, задирая ночное платье. Широкая ладонь скользила вверх по стройным бедрам, поднимаясь выше.
Тегоши закрыла глаза, не выдерживая пьянящий взгляд на своем лице. Широта положил другую руку на живот, тут же начиная движение вверх, к вздымающейся груди поверх ткани. Юя почувствовала его горячую грубоватую руку у себя на груди, тихий стон вырвался из ее горла. Запустив пальцы в волосы Широты, она потянулась к красным пухлым губам. Еще немного, и Тегоши почувствует их вкус. Но Широта не дал себя поцеловать, убирая руки от ее тела. Она потянулась к нему, как марионетка тянется за рукой кукловода. Широта, схватив девушку за талию, подхватил на руки девушку и двинулся с ней к кровати.
Двое упали на мягкую кровать герцогини. И тут Широта перестал быть мягок - не было больше нежных медленных прикосновений. Мужчина впивался поцелуями в ее шею, грудь. Его руки срывали с герцогини ненужную ткань, властно лаская ее тело...
- Юя! - послышался крик из-за двери.
Это был Нишикидо.
Юя испуганно села, Широта тут же отстранился. Он был спокоен и молча наблюдал за действиями девушки. А Тегоши, тяжело дыша, пыталась поправить растрепавшиеся волосы, спешно натянуть исподнее и расшитый бархатом халат.
- Юя! Что ты там, черт возьми, делаешь, открывай сейчас же! - громкий крик Нишикидо заставил ее содрогнуться.
Быстрыми шагами герцогиня пересекла комнату и трясущимися руками открыла замок.
- Да, герцог, - выдохнула Тегоши.
- Решил придти, чтобы пожелать спокой... что с тобой? - Рё удивленно окинул ее взглядом.
- Со мной? А что со мной? – хватая воздух ртом, все еще пытаясь отдышаться, спросила Юя.
- Твои волосы - они растрепаны, ночная рубашка вся помята, ты тяжело дышишь. Ты не одна?! - Нишикидо властно отодвинул жену и прошел в комнату.
- Ты ошибаешься, тут никого нет, - уже более уверенно ответила Тегоши.
В комнате и впрямь никого не было, незнакомец исчез так же неожиданно, как и появился.
- Ладно, - недоверчиво сказал Ре. - Тогда я желаю Вам доброй ночи. Ни к чему нам ссоры: завтра бал, а мы - счастливые супруги, - Нишикидо подошел к жене и грубо чмокнул ее в лоб.
- Спи, дорогая, - герцог вышел из комнаты.
Тегоши выбежала на балкон, но Широты нигде не было. Обернувшись, она увидела белую лилию у себя на кровати.

Каменаши долго лежал и смотрел на луч от луны, который упорно пробивался через маленькую щелку, в бархатных зеленых занавесках. Вспоминая прошедший день, он никак не мог забыть разговора с герцогом Нишикидо. Что-то явно произошло, почему теперь их отношения настолько натянуты. Политика и статус в обществе - вот все, что когда либо волновало герцога, но разве Каме когда либо претендовал на то что принадлежит Нишикидо? С чего вдруг такое отношение?
В голове мелькнула мимолетная мысль о том, что Ре мог полюбить Джина, но Казуя сразу отбросил ее. Такого просто не могло быть, все в графстве знали, что он и любить-то не способен, к тому же у него было целых три года, чтобы добиться Аканиши. Нет, речь сейчас совершенно не о нем – это просто навязчивая идея самого Каме. Что-то странное происходит в герцогстве. Может нечисти слишком много развелось? Но король позволил всем лесным, водяным и прочим волшебным жителям жить здесь. Еще когда Каменаши не уезжал, фавн Коки рассказывал ему, как добр к его народу король. Эти мысли незаметно перевели его к воспоминанию о конюхе. Каме точно видел у него на шее кольцо с гербом знатных семей. Может он просто воришка, срывающийся под маской человека, разводящего коней. Хотя для вора у него слишком элегантные повадки, хорошие манеры, и правильно поставленная речь. Как же все запутанно. Надо будет наведаться к Танаке и расспросить его обо всем.
Казуя лежал и смотрел на кружевной узор, вышитый на балдахине над кроватью, и думал о том, он теперь он барон Каменаши и ему придется решать более серьезные дела, нежели разбор того, что он натворил после веселой ночи, теперь ему нужно отвечать за все что он делает: как говорит, ходит, ведет свои дела, как он обращается к слугам, чего он хочет и даже - кого он любит. В голове невольно возникло лицо Джина. Почему-то в мыслях он был еще совсем юный, как до отъезда. Они тогда долго говорили, перед тем как Каме уехал, самым последним, что они пообещали друг другу - это забыть о своих чувствах к друг другу. У них не может быть будущего. Только проблемы. "Забыть и никогда больше не вспоминать", - вот как звучали слова Аканиши.
Каме вылез из-под одеяла, пытаться заснуть было уже бесполезно. Наскоро одевшись, Казуя выскользнул из спальни. Дом был пуст, все к счастью спали, включая конюха, который уютно устроился на большом стоге свежего сена. И даже когда Каменаши громко открыл засов на двери в стойло своей лошади, он лишь громко выдохнул и перевернулся на другой бок.
- Тише дружок, не буди старика, - тихо прошептал Каме, поглаживая лошадь по шее.
- Пошли, пошли, - Казуя вывел Нейжа на улицу и запрыгнул на него. Он был отличным наездником и седло ему было совершенно не нужно. Тем более сейчас, когда было темно и никого не было, что бы счесть его действия неприличными.
Каме мчался как ветер, пока не оказался на достаточно большом расстоянии от своего дома. Немного притормозив, он позволил лошади идти спокойно. Казуя вдохнул свежего воздуха - вот чего ему не хватало - этого леса. Он всегда его так любил, тут он чувствовал свободу, свободу от всего. За этими ветками крылось множество тайн, о которых он отчасти и не знал до конца. Но когда-то, три года назад, они гуляли с фавном по этим опушкам, и Коки рассказывал ему о тех существах что здесь водились. Это было удивительно, в половину историй Казуя так и не поверил - сложно различать, где правда, а где пьяные бредни его мохнатого дружка.
Конь Каменаши гарцевал по аллеи, по бокам мелькали деревья, которые в темноте смотрелись жутковато, там далеко, за большим полем виднелись крыши домов, принадлежащих местной знати. А там за лесом была башня фавна. Интересно она все также опутана вьюнами? Скорее всего так все и осталось, а рядом с входом - огромный люк, из которого поднимается пар и пахнет вином, самым лучшим в сто милях в округе, а может даже и в самом мире. А рядом все так же журчит ручей, который маленькой дорожкой ведет к пруду, а там наверное даже сейчас живет эта ненормальная русалка, новая подруга Джина, и что это вдруг он с ней связался? А она наверное сидит там на камушке и все ждет, когда придет фавн, который скорее всего притащится к утру, довольный и пьяный, а она так и будет его ждать и надеется, что хоть сегодня он, наконец-то, догадается о ее чувствах. Каме улыбнулся. А вон там, виден большой шпиль, Казуя таки не узнал от отца кто там живет, но ему было строго-настрого запрещено туда ходить. Каменаши проехал мимо владений советника герцога – Хироки Наримии. Странный тип, скрытный и неприятный - ну а что можно еще ожидать от приближенного Нишикидо. Легонько пришпорив коня, Каменаши поспешил по аллее.
Спустя некоторое время, Казуя увидел павильон, яркая луна хорошо освещала мраморные колонны. Подъехав еще ближе, Казуя заметил фигуру. Странно раздвинув руки, она плавно кружила по периметру. Каменаши подъехал еще ближе, но так и не смог разглядеть лица. Фигура сделала еще пару непонятных оборотов вокруг себя, и, остановившись, запустила руки в волосы, сильно взъерошив их. Казуя улыбнулся - так злиться мог только один человек.
Подъехав к павильону, Каме спрыгнул с лошади.
- Я то и забыл, что ты не умеешь танцевать, - весело хихикнул Каменаши. Джин поднял голову, но не повернулся.
- Не стоит меня так пугать, Каме, - выдохнул Аканиши.
- Извини, - Казуя перемахнул через перила и подошел к Джину. - Ты чего тут так поздно? Неужели танцевать учишься?
Аканиши недовольно фыркнул и развернулся. Это был один из тех взглядов, которые не любил Каменаши - исподлобья, совершенно уничтожающий. Его губы были плотно сжаты, а голова наклонена. Волосы взъерошены. Он стоял перед ним, такой величественный, в камзоле и в сапогах с позолоченными шпорами. Осанка давала сразу понять, что перед Казуей не какой-то там Джин-бездельник, барон фон Аканиши.
- Будто ты сам ничего не понял. Я никогда не умел танцевать, и ты это знаешь. А этот герцог как назло устроил прием, - холодно ответил он.
- Да ладно. Не забывай, это же маскарад, никто и не поймет, что под маской всего лишь неуклюжий барон Аканиши, - ласково улыбнулся Казуя.
- Очень смешно, - смягчился Джин.
- Так, хватит тут уже обижаться, лучше смотри как надо, - Казуя встал перед своим другом. - Значит я девушка, а ты - мой кавалер.
Джин хихикнул, но тут же став серьезным, начал топтаться на месте.
- Пожалуйста, вытащи шпагу, она будет мне мешать своей рукояткой.
- Я думаю, в этом нет никакой необходимости, между партнерами должно быть соответствующее расстояние, рукоятка поможет нам его держать, - ответил Джин.
- Ну, как скажешь, - удивился словам друга Каме. Но,тут же встряхнул головой - будто выбрасывая все непошенные мысли и улыбнулся Джину. - Послушай, когда ты приглашаешь даму, нужно смотреть ей в глаза. Посмотри мне в глаза.
Аканиши медленно и с явным трудом поднял голову - Казуя знал, что тот не очень-то любил смотреть кому-либо в глаза. А особенно ему.
- Эй, соберись, неприлично будет, если ты так же станешь вести себя на маскараде, - с наигранным недовольством сообщил Каменаши.
Джин чуть дернулся, но тут же принял максимально соответствующий балу вид - перед Казуей опять был блистательный барон фон Аканиши.
- Вот так уже лучше, - тихо пробормотал Каме. - А теперь положи руку мне на талию. Джин быстрым жестом поднял руку, и положил ее на бок Каменаши. Крепко зафиксировав, он немного притянул его к себе. Казуя кивнул.
- А теперь двигайся. Раз два три, раз два три.
Аканиши закружился в вальсе, крепко держа Каме за талию и сжимая пальцы второй руки. Он молча впивался ему в глаза взглядом, был сосредоточен. Казуя отчетливо понимал, что мысли его друга где-то далеко внутри, что тот лихорадочно думает о чем-то, что его беспокоит сейчас, что послужило причиной такого странного поведения.
- У тебя неплохо получается, - решил подбодрить друга Казуя, но Аканиши по-прежнему молчал, смотря на него своими темными глазами.
Они кружили по всему павильону, тени от колонн мелькали по лицу Джина, его волосы растрепались, а при очередном развороте, прядка попала ему между губ. Казуя не мог оторваться от него, сам того не замечая он остановился. Аканиши немного опустил руку и сильнее потянул на себя. Сердце Каменаши сильно забилось, его стук можно было расслышать в глубокой тишине ночи. Казуя закрыл глаза, в голове отчетливо вспыхнуло воспоминания о прошлом.

Джин, будто в трансе, скользил широко раскрытыми ладонями по плечам, шее Казуи. А потом нетерпеливо дернул ворот простой рубахи, что одел Казуя, специально для их ночной вылазки.
Каме испуганно взглянул на Джина. Хмель кружил голову, освобождая недоступные раньше мысли и желания. И Казуя судорожно выдохнул. А Джин, его вечный дурашливый друг, смотрел сейчас очень серьезно и его потемневшие глаза заставляли чувствовать странную дрожь по всему телу. И жажду. Острую жажду чего-то.
Все так же смотря на Казую, Джин осторожно дотронулся до его ключиц, скользнул рукой на медальон, висевший у Каменаши на шее. И внезапно отстранился. Но лишь для того, чтобы сорвать собственную рубаху и тут же прижаться к другу.
Казалось, Казуя перестал дышать.
А пальцы Аканиши опять нетерпеливо дергали ворот его рубахи, но у того никак не получалось стянуть злополучную вещь. Да и Казуя, неожиданно с силой вцепился в рубаху, не давая ее убрать. Но если уж Джин чего-то хотел, то остановить его было очень сложно. И когда одежда все- таки полетела на пол, Каме в панике стал озираться вокруг, стараясь найти чем прикрыться - ведь так же нельзя, не положено... Вот только когда Аканиши запустил руки в волосы Каме и притянул к себе, мыслей больше не осталось.

Мыслей больше не было, а на своих губах Казуя отчетливо ощущал влажную мягкость губ Джина.
Время остановилось или перемешалось. Они не знали.
Стало нечем дышать. Воспоминания сливались с реальностью, заставляя цепляться друг в друга и неистово целовать, вкладывая в этот поцелуй всю боль и все сумасшедшее желание всех этих лет.Целовать, разделяя всю сладость греха на двоих.
- Прекрати! - Аканиши внезапно с силой оттолкнул Каме, что тот только чудом остался на ногах.
- Что... случилось? - пораженно, все еще приходя в себе прошептал Каменаши.
- Мне кажется, я достаточно хорошо танцую, чтобы не ударить в грязь лицом на завтрашнем маскараде.
- Джин, что происходит? - Казуя, попытался дотронуться до руки своего друга, но тот отдернул ее и отошел еще на шаг дальше.
- Такое поведение не достойно баронов. Я думал, тебя научили этому, разве не за этим ты уезжал? - надменно продолжал Аканиши, буравя его взглядом.
Казуя дернулся как от пощечины, но тут же взял себя в руки и даже усмехнулся.
- Вы абсолютно правы, простите ли Вы мою несдержанность? - чопорно осведомился Каме.
Такая перемена в голосе, видимо, напугала Джина.
- Послушай, Казуя, мы друзья и всегда были ими. Но ты же помнишь, что мы обещали друг другу? - в голосе послышалась полная обреченность, Джин испуганно смотрел на Казую, его глаза были такими несчастными и пустыми. А по щеке ползла предательская слеза.
- Мы больше не дети, Каме, все намного серьезней, - тихо сказал Аканиши, опуская в пол взгляд, чтобы Казуя не видел его падения.
- Ты прав, мы не дети, - вздохнул Каменаши.
Он понимал, что эти слова решают все. Теперь, когда они сами осознали все, теперь они подписываются под тем, что им никогда не быть вместе. Каме стоял перед Джином, сердце сжималось от одного вида того, как Аканиши силится не заплакать, как он стоит перед ним, опустив голову и сжимая кулаки. Хотелось его обнять и успокоить. Но были общество и их статус, в конце концов долг. И все это требовало совершенно другого поведения. И где точно не было места "им".
- Увидимся на маскараде, барон Аканиши. Я считаю, что Вы прекрасно танцуете, - Каме сделал изящный поклон, и, перепрыгнув через перила,легким свистом подозвал своего верного коня.
В тишине ночи послышался тихий звон. Казуя обернулся - это шпоры ударились об мраморный пол. Аканиши стоял на коленях, волосы скрывали его опущенное лицо.
Каменаши отвернулся и вскочил на коня - ему срочно надо было убраться отсюда. Иначе никакие долг и честь не смогут остановить его, и он не продержится и минуты.
- Нно,пошла! - услышал Джин.
Значит Казуя уехал.
Слезы текли по его щекам, они были такими горячими и такими честными. Все, что он сказал сегодня, было правильно и эти слезы были вполне оправданы. Он был разбит, подавлен и бесконечно несчастен. Почему он родился бароном? Почему он сам должен отказываться оттого, кого он любит?
- Так будет лучше для всех, - тихо пробормотал Джин, - особенно для Каме, я делаю это ради него.
Вокруг было темно, луну закрыли темные тучи, а Казуя уже давно скрылся в лесу. И Джин не хотел смотреть на этот мир.