ню-фотосессии

[keysquare]

да-да, я какой день под впечатлением от старых анановских сессий Ямапи, Джуна и Хироки.

упд. момент истины: Каме:Джин - 11:11 - кто же победит? ))
упд. а как же Коки и Мару? ((
упд. гомен, поднимаю в последний раз. завтра с утра проголосую сам [обещаю, отвечать буду честно.] и закрою голосование, подведя итоги. )

FINAL
итак, как мы видим, с разницей в ОДИН голос победила наша королева победил Аканиши Джин. обоятельный, привлекательный, гиперсексуальный и просто милый уже не мальчик, но всеми любимый мужчина, перед которым невозможно устоять.


ОМЕДЕТО ГОЗАЙМАСУ!!!
ЦЕЛЫХ 59 ЧЕЛОВЕК ХОТЯТ ВИДЕТЬ ТЕБЯ... эээ... В обнаженном ОСОБО ЭСТЕТИЧНОМ ВИДЕ!!!
ДЖОННИ, ТЫ НАС СЛЫШИШЬ??!!

пс. хехе, у Каме был шанс разделить первое место с Джином... если 60-ый опрашиваемый оказался бы его преданным фанатом.

запись создана: 01.10.2008 в 11:55

Вопрос: AnAn 2009 - кого бы вы выбрали для "откровенной" фотосессии?

1. Каменаши Казую		24	(33.33%)
2. Аканиши Джина		25	(34.72%)
3. Тагучи Джунноске		5	(6.94%)
4. Танаку Коки		3	(4.17%)
5. Уеду Тацую		6	(8.33%)
6. Накамару Юичи		3	(4.17%)
7. Джонни 0:-)		6	(8.33%)
Всего:		72 Всего проголосовало: 59

@темы: вопросы, other, опросы

---

АКаме

[Kara]

Осторожно, слэш!

@темы: Kamenashi Kazuya, Akanishi Jin

---

баннеры

[keysquare]

это сообщество нашел позже, поэтому получается, что везде запостил.

K2



JIN

остальные

TAGUCHI



KOKI



TAT



MARU



пс. спасибо хозяивам за сообщество! думал, что конкретно по КАТ-ТУН нет...

@темы: реклама

---

риквест, йо

[Millennium]

Здравствуйте, минна-сан.
С недавних пор навязчивая идея озвучить в караоке Pinky (с) Аканиши начала приближаться к своему апогею. Только вот незадача, у меня закрадываются некоторые подозрения, что не то что караоке-версии, и оригинальной студийной записи этой песни нет в природе.
Я не прав? *____*

@темы: вопросы, Akanishi Jin, mp3 files

---

[Saori.]

недавно я закончила делать фанвидео по Kame, так что все кому интересно могут посмотреть и что-нибудь написать мне по этому поводу.http://www.mediafire.com/?maq8er23h7d

@музыка: Kizuna

@настроение: genki

@темы: other, клипы, Kamenashi Kazuya

---

Коллаж. Акаме.

[Kara]

@темы: fanart, Kamenashi Kazuya, Akanishi Jin

---

[Akanishi_Jin]

Автор: Aia
Название: «Грани»
Рейтинг: Надеюсь, что немного тянет на NC-17.
Пейринг: АКаме, РеКаме, РеДжин (Аканишикидо))), ДжинДа, РеТего мельком.
Жанр: Сказка это, просто сказка)
Предупреждения: ООС местами. Наверное. Немного нецензурных слов.
Примечания: Пейринг почтивсе/почтивсех, но многое зависит от вашей фантазии) Мне никто не принадлежит, за достоверность и канон не отвечаю, писалось просто потому, что я так вижу.
Спасибо моему замечательному Каме, без него бы ничего этого не было.
Спасибо моей чудесной бете за правку.
Спасибо KAT-TUN и NEWS за новый виток творчества в моей жизни.

Приятного чтения.

Перемешаны наши дыханья,
Перепутаны наши следы…

Почему утро всегда такое безжалостное? Даже не важно, сколько времени на часах, но момент пробуждения почти всегда оказывается какой-то пыточной машиной.
Каме сейчас особенно остро понимал, что он сознается этому чертовому утру в чем угодно, он даже душу продаст, только бы оно перестало так выкручивать и выворачивать.
Но плевать было утру на душу Каме, на его потерянную где-то в глубине стройного тела, мало кем понятую душу.
Плевать оно хотело на его потерянный взгляд, оглядывающий смятое одеяло, перепачканное в чем-то красном и липком (и кажется, ужасно горьким на вкус).
А уж тем более на его раскалывающуюся пополам голову и рождающиеся в ней отнюдь не цельные мысли.
Точнее их жалкое подобие.
«Гдеее я?» - Эта была первой. Ничего удивительного, вполне себе понятная после весьма насыщенного марафона по барам, обычно она сопровождается мыслишкой «Кто я?», но Каме в отличие от многих людей на Земле, всегда твердо знал, кем он является.
«Какого черта…» - Вторая мысль резко оборвалась, когда Казуя обнаружил, что под грязным красным одеялом спит еще кто-то.
И не просто кто-то там. А Нишикидо Рё собственной персоной.
Будь Каме в более адекватном состоянии, он бы вскочил и умчался прочь от подобных шуток судьбы. Наверное, даже не одеваясь.
Хотя нет. Был бы в адекватном – спокойно бы оделся и ушел. Даже нашел бы ключи, аккуратненько закрыл дверь, а потом вернул их владельцу при случае.
Но Каме просто лежал и смотрел на спящего рядом с ним… гм… коллегу. Он даже откинул одеяло, чтобы убедиться в том, что глаза его не обманывают.
Какая шутница судьба - это ж надо так приколоться – подложить ему в кровать Рё.
«Так. Стоп»
Третья мысль была какой-то уж очень категоричной. Ей бы еще со знаком кирпича выйти – было бы даже чуть-чуть смешно.
И к великому сожалению Каме, четвертая мысль так и не успела догнать третью и посоревноваться с ней в категоричности, потому что Нишикидо медленно потянулся и открыл глаза.

- Каменаши, черт тебя возьми, - Рё состроил явно раздраженную гримасу и зажмурился, как будто не желая видеть Каме, - ты решил подработать моим личным кондиционером? – Он потянулся за одеялом и резко укрылся.
Странно, отметил Каме, Нишикидо говорил так, как будто уже часа два не спал. Никакой сонливости в голосе, никакой пелены в глазах, ясный взгляд и еще более ясное раздражение.
- Твою мааать… - Рё не оставил шанса ответить, вляпавшись рукой в самый центр багрового пятна на одеяле. – Кто бы мог подумать, что наша принцесса все-таки девственница! – Как-то уж очень восторженно воскликнул он, распахнув глаза и любуясь одеялом.
Каме что-то обиженно простонал и попытался встать.
Рё резко схватил его за плечи и уложил обратно.
- Лежать. – Скомандовал он. – Еще башку себе расшибешь, перепачкаешь мне еще и ковер своей кровищей. – Он фыркнул и, убедившись, что Казуя послушно не двигается, убрал руки с его плеч.
- Что… Что было… вчера? – После некоторой паузы наконец-то произнес Каме, не поворачиваясь лицом к Нишикидо, уже поменявшему одеяло и укрывшемуся им в одиночку.
- А ты не помнишь? – Ответил он и рассмеялся. Как-то очень не добро рассмеялся, так, что Каме захотелось спрятать голову под подушку.
- Не… надо… так… громко… ржать. – Неожиданно четко и с невероятным отвращением в голосе произнес Каме и тут же чуть спокойнее добавил. – Я, кажется, задал тебе вопрос.
- Повернись сначала. – Хмыкнул Рё. Но ржать и, правда, прекратил.
Казуя медленно развернул все еще раскалывающуюся голову и пристально посмотрел Рё в глаза.
- Так что было? – Повторил он свой нелепый вопрос, понимая, что Рё все равно не станет тут же рассказывать всю хронологию событий.
- Ты нажрался в хлам Каме, - начал Рё и Казуя понял, что ошибался насчет хронологии, - когда я тебя встретил, ты уже был хорош и исключительно потому, что у меня не было алиби, я не мог тебя бросить на произвол судьбы. А то потом нашли бы от тебя рожки да ножки, и выяснилось бы, что я тебя видел последним и «какого черта не удержал, какого черта не помог своему другу».
- И? – Каме слушал, почти не моргая. Надо заметить, что при всей напускной язвительности Рё относился к нему не так уж и плохо, наверное, благодаря тому, что Джин когда-то попросил его об этом.
Джин…
От этого имени, всплывшего в мыслях, у Каме заныло в груди.
- Что и? – Поддразнил Рё и отпихнул грязное одеяло поближе к Каменаши. – Потом мы обошли с тобой большинство баров, нарезались оба, пришли домой, продолжили и тут, ничего не стесняясь и желая хоть куда-то вылить свою энергию, трахнулись и отключились. Собственно все. Только вот как ты умудрился перепачкать мне всю кровать – этого я уже не знаю. Когда я засыпал, она была белоснежной.
Каме зажмурился, и что-то внутри него попыталось прислушаться к ощущениям. Все тело предательски ныло, не только голова. Понятно, почему это было пыткой. Трахаться с Нишикидо Рё по жуткой пьянке, «желая хоть куда-то вылить свою энергию» - это губительно даже для хорошо натренированного тела Каме.
- Я надеюсь, что это останется между нами? – Вдруг произнес Казуя, не открывая глаз.
- Нет, Каменаши, я болтун и вообще давно желаю подпортить себе репутацию еще больше. – Снова раздражаясь, мрачно произнес Рё. – Растрезвоню по всем Джоннисам, что ты достался мне девственницей.
- Пошел бы ты к черту, Нишикидо. – Беспомощно пробурчал Каме в подушку.
- Пошел бы ты домой и выражал свой похмельный синдром там. – Невозмутимо ответил Рё. – И пододеяльник забери. Постираешь.

Каме стоял и смотрел на свои плечи, укрытые полотенцем. Точнее он первые минуты две смотрел на них и на неглубокие царапины на коже.
Значит Рё все-таки не врал, и они правда трахнулись.
Весьма страстно трахнулись, судя по следам на теле Каме.
Он смотрел на них, а потом как будто «завис», смотря уже сквозь свое отражение, слушая, как в комнате надрывается телефон.
Да пусть хоть обзвонятся, Каме не хотелось слышать чей-то голос и уж тем более не хотелось разговаривать самому.
Он стоял на влажном теплом полу в ванной и только тогда, когда пол под ногами перестал быть теплым, Казуя решился вылезти из своего зависания, окинул взглядом отражение своего лица в зеркале и нашел в себе силы снять с плеч полотенце и завернуться в халат.
Телефон в комнате все надрывался, но его владельцу все так же не хотелось даже подходить к нему. Одна и та же мелодия не раздражала, Каме ее попросту не слышал. Старался не слышать.
И стоило телефону, наконец, замолкнуть, Каме подошел и взял его в мокрые холодные руки.
На экране было семь пропущенных вызовов от… Джина.
Семь. Ровно семь. Впервые за полгода.
У Каме перехватило дыхание и он завис еще на несколько минут, вспоминая, как переименовал «Бааааку» на телефоне в «Джина» как раз после его отъезда. Он хотел вообще записать его как Аканиши, но потом подумал, что с Бакой это очень тесно связано.
И тут раздался восьмой вызов.
По ходу у Джина по ту сторону телефона окончательно сорвало крышу. Он еще никогда не дозванивался до Каме так упорно.

Казуя как-то отрешенно нажал на «ответ» и поднес телефон к уху. И промолчал.
- Каме? – Голос Джина заставил его нервно вздрогнуть. Возникло такое чувство, как будто это голос из прошлого. Голос, принадлежащий давно умершему человеку.
- Что? – Ответил Казуя.
- Ты дома? – Спросил Джин. Просто вот так вот взял и спросил, дома ли Каме. Каме захотелось сменить телефон, адрес и вообще внешность к чертовой матери, чтобы этот голос, который пугал его своими тревожными и даже какими-то нежными интонациями, никогда его не нашел.
- Да. – Почему-то ответил Каме.
- Открой, я внизу. – Голос решил добить его перепуганное, еще не отошедшее, от пробуждения с Рё, сознание, и Каме предпочел бы не просто поменять телефон и адрес, он с удовольствием просто исчез бы с лица земли в принципе.
- Угу. – Буркнул он и завершил звонок.

Появившийся на пороге его дома человек был абсолютно под стать своему голосу. Это был Джин, но он настолько не шел ни в какое сравнение с тем человеком, к которому он уже успел привыкнуть в последнее время (точнее уже от него отвыкнуть), что Каме в принципе перестал удивляться и решил, что вся эта ерунда ему попросту снится. Начиная с грязного одеяла Рё и заканчивая вошедшим в его дом Джином, обеспокоено спрашивающим «Как ты?».
- Никак. – Каме развернулся и прошел в комнату.
Джин скинул ботинки и прошел следом.
- Совсем? – Джин сел на край дивана и протянул руку к пальцам Каме.
- Совсем. – Ответил Казуя и отдернул пальцы. – Тебе чего надо-то? Пришел побеспокоиться о моем самочувствии? – Он ухмыльнулся и наградил Аканиши убийственно тяжелым взглядом.
- Просто пришел поговорить. – Джин опустил взгляд и чуть наклонился вперед, упираясь локтями в колени, сцепив пальцы в замок. – Но вижу, что не очень вовремя. Да и выглядишь ты так, что спросить о твоем самочувствии просто приходится - мало ли уже пора вызывать скорую.
- Нормально я выгляжу для прокутившего всю ночь человека. – Почти равнодушно пожал плечами Каме. – И мне сегодня никуда не надо, так что меня это мало волнует.
- Ты что, пошел и напился таки, после того как вы меня встретили? – Джин приподнял голову и пристально посмотрел на сидящего рядом Каме.
- А что я должен был спросить твоего разрешения? – Снова ухмыльнулся он в ответ.
- Да нет, просто я подозревал, что именно так ты и сделаешь. – Джин покачал головой и снова посмотрел в пол.
- Я одного не понимаю, Джин. – Тихо произнес Каме. – Какого черта ты пришел со мной разговаривать сейчас. Где ты был раньше со своими разговорами, а?
- В LA. – Усмехнулся Аканиши и понял, что зря, потому что Каме медленно встал и сложил руки на груди.
- Собственно туда я тебе и советую пойти. Cкажи спасибо, что не дальше. – Сухо произнес он.
- Не ругаться я пришел, Казуя. – Джин встал следом за ним и сделал шаг навстречу.
- Да я понял, что ругаться и разговаривать в твоем понимании – это разные вещи, но очень зря, потому что лично у нас с тобой они сливаются воедино. – Каме даже не шевельнулся.
- Хватит нести ерунду. – Джин протянул руки и сжал пальцами плечи Каме.
Тот зашипел и вывернулся.
- Хватит меня трогать без моего разрешения. – Ядовито произнес он. – И катись туда, откуда приехал. Без тебя все было гораздо приятнее.
- Камеее… - Почти умоляюще произнес Аканиши и попытался перехватить озлобленный взгляд Каменаши. – Ну что тебе стоит заткнуть свою гордость подальше и нормально поговорить?
- А что тебе стоило позвонить и поговорить со мной, когда тебя носило по Америке, а? – Не сбавляя уровня яда в голосе, ответил он.
Джин тихонько взвыл и развернулся на месте.
- Если ты так ничего и не понял, то зря я вообще приехал. – Произнес он, не поворачиваясь.
- Ну, так я тебе, о чем и говорю.
- Зашибись, поговорили. – Уходя, Джин совершенно по-Баканишевски хлопнул дверью.
Каме упал на диван и тогда уже взвыл сам.
Какой-то бред, а не день, честное слово.

Эмоции хлестали Джина по лицу вместе с холодными крупными каплями дождя. Это было слишком не правильно – заявиться к Каме и требовать разговора. О чем, Джин не мог ответить себе сам. На что можно было надеяться, придя к нему после полугодовой разлуки, Джин тоже не знал. Может быть, он привык, что ему многое сходит с рук, может быть, он привык, что все, что он задумал, легко осуществляется.
Но это был не тот случай.
За время его отсутствия произошло многое.
Как в нем самом, так и в их отношениях с Каме. Не было больше ни единой ниточки, которая помогала им понимать друг друга, они рубили их вместе, беспощадно, слепо, словно снимая с себя мешающий груз, в надежде, что когда-нибудь может получиться так, что их дороги сойдутся снова. Что их души начнут плести эти самые общие нити, более крепкие и осознанные, чем старые и прохудившиеся оттого, что за ними попросту не ухаживают.
Джин подставлял лицо и ладони холодному ветру и понимал, что так скоро и так сразу ничего восстановить не удастся, слишком велика была пропасть длинной в шесть месяцев. Даже больше, чем в шесть.
Слишком напирал он сам, слишком боялся Каме.
В итоге Каме просто отойдет от пропасти подальше, а сам Джин в нее рухнет, это вдруг стало ясно как дважды два и Аканиши, промокший, но кое-что для себя уяснивший, направился к тому, кто надоумил его поговорить с Каме именно сегодня.

Рё проклял тот день, когда познакомился с группой KAT-TUN, точнее с двумя ее участниками, но лишь улыбнулся мокрому насквозь Аканиши.
- Тебе чего дома в такую погоду не сидится? – Его фирменная улыбка не выдавала ни малейшего раздражения.
- Да так. – Улыбнулся в ответ Джин и прислонился к дверному косяку. – Я вот пришел у тебя зонтик попросить.
- Одеяло не дать? – Хмыкнул Рё и благословил небеса за то, что мокрые и грязные ботинки Джина не перепачкали ему прихожую.
- Какое одеяло? – Моргнул Джин.
- Да так, шутка у нас новая. – Обрадовался Рё своей находчивости. – Каме придумал, попроси – он тебе расскажет.
- Я вот чего спросить хочу… - Внимательно посмотрел Джин на Нишикидо, чуть наклонив голову. – Ты с чего взял, что я ему нужен?
- Вашу ж мать! – Рё всплеснул руками. – С того, что он мне твердил об этом всю вчерашнюю ночь, у меня уши завяли, я твоего имени за всю свою жизнь в таком количестве еще ни разу не слышал. – Он вдруг потянулся за зонтиком и протянул его Джину. – И вообще – разбирайтесь сами в своих отношениях, что вы как маленькие.
- Ага, спасибо. – Джин отказался от зонта, попрощался с Рё, вызвал такси и поехал домой.
Кажется, он что-то понял.
По пути домой он попытался дозвониться до Ямапи, но это было еще бесполезнее, чем поговорить по душам с Каме. И это абсолютно не радовало Джина, потому что одному оставаться хотелось меньше всего, а абы с кем проводить сегодняшний вечер он тоже не собирался.
Он проматывал телефонную книжку, пока не дошел до буквы У.
И без промедления набрал номер Уэды.

- Так вот значит, как… - Аканиши слушал рассказ Татсуи о том, что случилось за время его отсутствия, и мысленно благодарил своего друга за болтливость.
Тот не скрывал ничего из того, что видел, слышал и даже того, о чем просто догадывался. Когда-то давно это напрягало Джина, пока он не научился, незаметно для самого Уэды, пользоваться этой его способностью многое замечать и при случае выкладывать.
Татсуя, возможно что-то приукрашивал, что-то искажал, но у него действительно была способность «доносить».
- Ты только не подумай ничего, Джин. – Чуть взволнованно произнес Уэда, теребя пальцами жалюзи на окнах. – Я говорю тебе это не потому, что хочу поссорить вас с Каме еще больше…
- Я знаю, У-чан. – Прервал его Джин и прислонился спиной к стене, закрыв глаза.
Татсуя протянул к нему руку и тут же отдернул ее, не решившись прикоснуться к нему и убрать с его скулы влажную прядь волос.
Джин почувствовал его движение и открыл глаза, медленно убирая волосы с лица сам.
Внимательные глаза Татсуи проследили за этим жестом и его губы чуть приоткрылись в резком выдохе.
Аканиши скользнул взглядом по красивом лицу друга и не понял: почудилось или на нем действительно отразилось разочарование.
И не успел понять, потому что тот все-таки протянул руку и провел кончиками пальцев по щеке Джина.
- Ты бы сходил в душ. Ты замерз и промок. – Уэда улыбнулся и очертил пальцами линию лица Джина.
Джин замер на месте. Так Татсуя еще никогда себя не вел. Да и в принципе, так нежно и заботливо с ним не разговаривал никто. Никто, кроме Каме.
Но сейчас перед ним был не Каме. Отнюдь не он.
Джин моргнул несколько раз, кивнул и совершенно трусливо сбежал в душ.
Он испугался того, как приятно было чувствовать теплые тонкие пальцы Уэды на щеке.
К тому же в голове мелькнула шальная мысль о том, что раз Каме не скучал и прекрасно проводил время с Ямапи и Рё… (А эти люди в одной компании почему-то не оставляли шансов думать об их приличном поведении).
Раз Каме даже оставался ночевать у Томохисы, значит, Джину можно делать ответные ходы. Развлекаться самому. Без Каме.
Смешно сказать, но в этом чертовом LA Джин настолько ушел в себя, что даже не завел ни одного самого легкого романа, да и в принципе не думал о подобных вещах.
Разумеется – секса хотелось невыносимо.
Но для этого всегда был номер в гостинице и собственная бурная фантазия. Самоудовлетворения, слава богу, еще никто не отменял.
Но не секса же с друзьями?
Хотя, а чем это хуже?
Даже ведь как-то правильнее.

Джин смывал с себя все вопросы и сомнения вместе с легким напряжением и усталостью. Уж в чем, а в отходчивости и в умении переключить собственное настроение, он был мастер. Заветная кнопка «Не заморачивайся» уже который год исправно работала.
И он вышел из душа, совершенно без всяких задних (да и передних тоже) мыслей в одном полотенце на бедрах.
Уэда уставился на него так, как будто ни разу в жизни полуобнаженного Джина не видел. Да что уж там говорить, полуобнаженных мужчин.
И мало того, что уставился, так еще и вышел из кухни ему навстречу, видимо окончательно набрался решимости вместе с четвертым стаканом виски.
Он совершенно без всякой заботы и нежности толкнул Аканиши ладонями в грудь, а руки у него были на редкость сильные, и тот стукнулся затылком о стену.
- У… - Ошарашено начал Джин, но рука Татсуи стремительно накрыла его губы.
- Молчи. – Его глаза просили молчать. Они умоляли. А вторая рука сдернула полотенце с бедер Джина, заставляя того задуматься, о том, что происходит.
И какого черта это происходит. И почему именно так?
Когда Уэда убрал руку и скользнул ей к животу Джина, мысль о том, что пришла пора развлечься и Джину, одержала победу. Абсолютно не заслуженную, потому что все остальные мысли Аканиши, и так давно уже были где-то в районе паха.
А там незамедлительно объявились пальцы Татсуи, которые уже ничего не боялись потрогать, которые действовали быстро и так четко, как будто знали эту часть тела Аканиши наизусть.
Джин сам впечатался в стену, когда к пальцам присоединились и губы. Пухлые чувственные губы У-чана, знающие свое дело не хуже пальцев, может быть даже и лучше.
Он что-то бессвязно проговорил сквозь сорвавшийся с губ стон, а потом резко вспомнил взгляд Уэды, умоляющий молчать.
И замолчал. Послушно замолчал, позволяя губам и пальцам вытворять невообразимые вещи.
Если бы он знал, что они такое умеют, он бы, наверное, чаще использовал их не только как источник информации.
Захлебываясь оргазмом и выплескиваясь в теплый умелый рот Татсуи, Джин твердил себе, что это не измена Каме.
Кого он, черт возьми, обманывал?

Говорят, что лучше не смешивать работу и личную жизнь. Но при такой работе, как у Джоннисов, точнее при таком образе жизни, не смешивать не получалось.
Либо личной жизни у тебя нет вообще, либо она тесно связана с работой.
Один и тот же круг общения, одни и те же люди и проблемы, постоянное недосыпание, недоедание, отсутствие возможности быть предоставленным самому себе, практически постоянная слежка окружающего мира за твоей жизнью, необходимость скрывать свои переживания и прятать свои личные чувства от посторонних глаз – все это, конечно же раздражало Каме.
Но когда появлялась сцена – все переставало существовать.
То, что Каме чувствовал на сцене, перебивало все остальное. И ради этих невероятных эмоций он жил такой жизнью и уже вряд ли смог бы жить иначе.
Каме смотрел на Джина, который влился в репетицию их нового шоу так легко и непринужденно, как будто и не отсутствовал полгода.
Он наблюдал за его поведением и с какой-то легкой грустью отмечал, что Джин счастлив.
Казуя не понимал – это очередная маска или Джину действительно не о чем переживать?
Зачем тогда приходил?
Зачем хотел поговорить?
А что ты ожидал, Каме? – Спросил он сам у себя. – Что Джин будет смотреть на тебя полными вселенской грусти глазами? Что он будет ходить за тобой по пятам и добиваться от тебя признания, что ты тоже скучал?
Ты ведь скучал, Каме, можешь не отрицать.
Скучал так, что иногда хотелось сесть на пол и взвыть, когда в студии не было слышно веселого смеха Аканиши, когда не было кучи его вещей, разбросанных вперемешку с твоими, когда не было возможности незаметно для остальных подмигнуть ему и увидеть его потрясающую улыбку. Яркую, соблазняющую улыбку на его идеальных губах.

Сейчас все это вернулось.
Почти все.
Глупые шутки, от которых загибался даже персонал, особенная энергетика Аканиши, которой снова пропитался воздух, переполох, вызываемый его желанием быть везде…
И, разумеется, Джин сегодня был в центре внимания.
Каме раздражало не это. Ему даже нравилось то, что «обычная» жизнь KAT-TUN с бешеным графиком и пульсом, начинается вновь.
Ему даже нравилось наблюдать за тем, как проникаются этой мыслью остальные, как все становится на свои места и больше не надо сидеть на съемках и отсчитывать дни до начала концертной деятельности.
Все началось, все наконец-то началось.
С приездом Аканиши, переполненным сил, энергии и счастья.
И Каме видел, что счастье это было настоящим. Именно это и раздражало.
И он не мог понять, что на самом деле Джин чувствует все то же самое – невероятное ощущение от воссоединения группы и не менее невероятную тоску по возможности ярко и соблазняюще улыбнуться любимому.
Бывшему.

Говорят, что нельзя смешивать работу и личную жизнь, подумал Джин еще с утра.
И, кажется, они перестают ее смешивать.

- Каме? – Джин окликнул его на лестнице, заставив Казую вздрогнуть – он ведь так хотел незаметно исчезнуть из этой, насыщенной Джином атмосферы.
- Что? – Казуя развернулся и обхватил пальцами перила.
- Здорово было сегодня, да? – Аканиши улыбнулся, как ни в чем не бывало, и спустился по ступенькам ниже.
Между ними было всего три ступеньки. Это если посмотреть со стороны.
На самом деле между ними было гораздо больше.
Боязнь посмотреть друг другу в глаза, желание зачеркнуть все, что они оба натворили с их отношениями, желание не помнить или не знать друг друга в принципе и абсолютное непонимание того, как они умудрились так все испортить.
- Здорово. – Кивнул Каме. – Я рад, что ты вернулся. С тобой все иначе. – Это оказалось не так уж и сложно – говорить совсем не то, что чувствуешь.
- А вчера ты говорил совсем другое. – Тихо заметил Аканиши. В отличие от Каме, он не мог так скрывать свои чувства.
- Прости, был не прав. – Улыбнулся Казуя и с ужасом для себя отметил, что эти слова были как раз очень правдивыми.
- Да ладно, я все понимаю. – Джин шагнул еще ближе и Каме неосознанно спустился на ступеньку вниз.
- Мне идти надо… - Тихо произнес он.
- Возьмешь меня с собой? – Глаза Джина блеснули так, что Каме захотелось зажмуриться.
И он замер на месте.
- Нет, ты там будешь лишним. – Едва заметная ухмылка на губах Казуи, но Джин ее заметил. Слишком давно и слишком тесно он был знаком с его губами...
- Ты к Ямапи или к Рё? – Они уже полушептали. Дурацкая привычка скрываться.
- К Рё. – Хмыкнул Казуя и наконец-то за весь день увидел то, о чем мечтал. Глаза Джина, полные вселенской… нет, не грусти – ненависти.
- У вас что-то есть? – Почти беззвучно спросил Аканиши, пристально глядя в глаза Каме.
- А какая разница, Джин? – Казуя словно расслабился под таким взглядом. По крайней мере, он чувствовал себя спокойнее, когда Джин не сиял так, как будто у него все замечательно.
- Просто хочу знать.
- А я просто хочу еще раз отлично потрахаться. – Ухмыльнулся Казуя и развернулся, медленно спустился по лестнице и повернул голову в сторону Джина, который так и не двинулся с места. – А Рё не любит ждать, поэтому мне и правда пора. – Он еще и рукой ему помахал, чтобы добить окончательно.
- Привет передавай. – Похоже, в LA Джин ездил учиться выдержке и самообладанию.
Он помахал в ответ и ушел наверх к остальным.
А Каме проклял свою манеру врать.

Ямапи нашелся как нельзя кстати. Принял Джина с распростертыми объятьями и тут же устроил допрос.
Джин не скрывал перед лучшим другом ни своего паршивого настроения, ни своих переживаний, ни подробностей собственного возвращения.
Единственное, чего он все-таки не произносил – это то, что он узнал от Уэды.
В конце концов, что было, то было, и виноват в этом, прежде всего сам Джин.
- Да не верю я, что он поехал к Рё. – Ответил Томохиса, выслушав длительный монолог Аканиши. – Элементарно – не поехал.
- А зачем ему врать? – Джин посмотрел на него и сделал глоток шампанского из бокала.
- Ну… Позлить тебя. Заставить тебя ревновать. – Улыбнулся его друг. – Но ты знаешь… у Рё давно были планы на Каме… - Он выдержал многозначительную паузу и добавил. – И вполне может быть, что он их превратил в жизнь. Но сегодня, я тебе честно говорю, Каме к нему не поехал.
- Откуда такая уверенность? – Джин нервно сжал бокал пальцами. Он переставал понимать происходящее. Переставал понимать переплетения их Джоннисовских судеб.
- Он просто должен приехать с минуты на минуту. – Улыбнулся Ямапи и кивнул на опустевший бокал Джина. – Встретишь его один? – Улыбка плавно превратилась в ухмылку.
- Почему это один? – Аканиши позволил налить себе еще. – А ты куда денешься?
- У меня дела. – Подмигнул Ямапи. – И я тебе как друг советую – пользуйся моментом. Мсти.
- Ты что предлагаешь мне тоже с ним трахнуться? – Джин удивленно распахнул глаза.
- Я предлагаю тебе узнать - было у них что-то или нет. А каким образом – решать тебе. – Томохиса отставил шампанское, поднялся и направился к двери. – Извинись перед ним. Я просто очень нужен сейчас Тегоши. – Он улыбнулся и облизнулся, словно предвкушая, и ушел.
Джин допил шампанское залпом и вытянулся на диване.
Какая прелесть, ему придется играть в разведчика.
Ради Каме.
Из-за Каме.

Почему нельзя было прямо спросить у человека, которого Джин искренне называл «накама», было ли что-нибудь у него с Казуей, Джин не знал.
Почему нельзя было просто по-дружески заметить: «Рё, ты не прав. Он мой» - Джин не знал тем более.
Почему Рё так соблазнительно касался губами бокала, сидя напротив и улыбался совершенно обезоруживающе и слегка загадочно, Джин не мог даже предположить.
А Рё улыбался.
Наклонял голову, открывая свою идеальную шею на обозрение, вертел своими идеальными пальцами бокал с шампанским, оставлял, словно нарочно, капельки напитка блестеть на губах.
И будь Джин чуть повнимательнее, он бы сразу заметил, что Нишикидо ничуть не удивился, застав его одного в квартире Томохисы. Как будто тот позвонил и предупредил, что его не будет. Но Джин не замечал.
Он сидел и не знал, с какой стороны их совершенно пустую болтовню перевести на нужную ему тему.
Прямо спросить он почему-то не мог.
- Мне сегодня Каме сказал, что едет к тебе… - Начал наконец-то Аканиши.
- Небось, вернуть постиранное одеяло! – Рассмеялся Рё и откинулся на спинку дивана.
- Какое к чертовой матери одеяло, что ты про него все твердишь? – Джин едва заметно нахмурился.
- Да залил он мне его чем-то, когда у меня ночевал. – Пояснил Нишикидо, улыбаясь во все свои тридцать два, только казалось что их на десяток больше.
- Ночевал все-таки… - Протянул Джин и прикрыл глаза.
- Ночевааал… - Передразнил его Рё и снова засмеялся. – Извини, но так вышло. – Он развел руками, пытаясь не радоваться происходящему столь явно.
- Да брось. – Махнул рукой его собеседник, явно не радующийся ничему, что узнавал.
- Это ты брось. – Рё вдруг поднялся и пересел на диван к Джину. – И не заморачивайся. – Улыбаясь, добавил он и притянул Аканиши к себе, обнял его и коснулся губами щеки. – Не сошелся мир на Каменаши, не закончился и нечего даже переживать. – Он горячо выдохнул, заставив Джина чуть вздрогнуть.
- А я разве переживаю? – Джин вымученно улыбнулся и повернул голову к Рё. Проклятые капельки шампанского блестели с такого расстояния еще ярче.
- Переживаешь. – Нишикидо словно кот мурлыкнул и провел ногтями по обнаженной руке Аканиши.
- Ничего подобного. – Улыбка Джина стала более естественной.
- Не ври. – Рё снова мурлыкнул и забрался пальцами под рукав его рубашки.
- И не думаю. – Джин медленно поднял другую руку и обнял его за шею.
- Никогда? – Теплые, ухмыляющиеся губы Нишикидо медленно приблизились к губам Джина.
- Что никогда? – Выдохнул он.
- Никогда не думаешь? – Прошептал Рё.
- Ты о чем вообще? – Послышался ответный шепот.
Рё понял, что прав и накрыл губы Джина медленным, но не терпящим отстранения, поцелуем.
С трудом осознавая происходящее, уже в который раз за последние несколько дней, Джин потянул Рё на себя, вытягиваясь на диване, не разрывая поцелуя, изучая горячие губы Нишикидо языком, лаская его язык губами. Язык, который столько всего успел наговорить, нанося раны в душу Аканиши, сейчас словно зализывал их, медленно, с совершенно садистским удовольствием.
Но Джин не чувствовал никакого удовольствия.
Он зарывался пальцами в густые темные волосы друга и где-то в глубине души понимал, насколько мягче волосы Каме.
Насколько слаще его губы, насколько жарче и прерывистее он выдыхает в поцелуй, насколько сильнее заводит его член, возбудившийся и бесстыдно трущийся о бедро, насколько он сам соскучился по Казуе… Насколько он не чувствует ни капли Каме в Рё, как бы глупо это ни звучало.
И тут, откуда-то сверху пришло осознание.
Как ведро холодной воды на голову.
А губы в шампанском скользнули по щеке и прошипели с нескрываемой издевкой семь слов. Семь убийственных слов, от которых у Джина помутнело в глазах.
Благодаря которым он оттолкнул от себя Рё и прошипел ему в ответ всего одно.
- Сука.

Несколько дней отречения от общения с кем бы то ни было, несколько дней хождения по дому в попытках осознать то, что есть еще один выход, помимо двух очевидных: уехать обратно в LA или изобрести машину времени, отмотать реальность на полгода назад и не ездить туда вообще.
Если бы Джин знал, что его так встретят, он бы не возвращался.
Если бы он понимал, что это еще не конец, он бы уехал обратно.
Слова Рё впечатались в мозг, они вспороли душу окончательно. Все то, что так усиленно прятал Аканиши, все то, чего он избегал, все рухнуло на него вместе с этими словами.
И так было несколько дней.
Несколько проклятых дней, когда почти невозможно было заснуть, а просыпаться после нескольких часов сна, и ехать на работу, было еще менее возможно.
А затем случилось самое отвратительное.
Совместная поездка NEWS и KAT-TUN на Гавайи.
Для полного счастья Джину не хватало видеть Каме в одних шортах, вытянувшегося на шезлонге между фотосессиями, попивающего коктейль ярко-желтого цвета в тон рубашке Рё, распахнутой на его загорелой груди. Провалилась бы к черту такая бурная фантазия.

Каме пил.
Снова пил. Много пил.
Нельзя было не пить в таком месте, в такое время и в такой компании.
Рё кидал на него хитрые и обжигающие взгляды еще в самолете, а Джин прятал глаза за стеклами очков и наотрез отказывался их снимать даже фотографируясь.
- Это же летняя фотография. – Улыбался он.
Конечно, летняя. И погода самая летняя. И наряды. И атмосфера.
Жарче некуда. Душно, если сказать честно.
Тошно.
И Каме пил. Он спасался от жажды, он ненужных мыслей, от грызущих душу переживаний. А Джин все еще прятал глаза.
Иногда хотелось подойти и сдернуть с него эти дурацкие очки. А потом стоять и кричать ему в лицо: Посмотри на меня, посмотри на меня, посмотри Баканиши! Посмотри, что со мной происходит!
Но Каме не подходил. И не орал. Он просто пил.
Он лежал в душном гостиничном номере и не понимал, почему на такой жаре его не берет алкоголь. Он смотрел на черное ночное небо и наливал себе еще… И еще… и еще.
И когда, наконец, глаза перестали четко фокусироваться и звезды за окном из четких ярких точек превратились в плавающих рыбок, Каме наконец-то вздохнул с облегчением.
И тут же застонал от того, как его затошнило.
- Ну, нельзя же так… - Услышал он ласковый голос и снова застонал. От того, что даже в таком жутком состоянии он узнал этот голос.
- Ооо, вы посмотрите, кто явился! – Казуя открыл глаза и приподнялся на кровати. Джин шагнул ближе и снял наконец-то свои очки.
- К кому это ты обращаешься? – Он сел на край кровати и улыбнулся.
- К журналистам! – Выпалил Каме и оглянулся. – Их что, тут нет? – Он снова рухнул на кровать и закрыл лицо руками. – Какая жааалость!
- Сколько ты выпил? – Зачем-то спросил Джин.
- Тебе в литрах или в стаканах? – Пробормотал Казуя.
- Ровно по количеству выпитого ты будешь получать от меня по башке. – Джин наклонился и перехватил руки Казуи, открывая его лицо и заглядывая ему в глаза. – Так что думай сам – в литрах говорить или в стаканах.
- Ооо! – Протянул Каме, ответно глядя в глаза Аканиши. – Да ты чтооо! – Он улыбался как дурак. – А если я скажу тебе, что пил исключительно джин и даже не разбавлял его тоником? – Язык его заплетался, но мысли он передавал четко.
- То есть ты пил… меня? – Джин чуть сильнее сжал пальцами запястья Казуи и улыбнулся в ответ. В нем самом уже была немалая доза алкоголя. Именно поэтому он и пришел.
- Тебя… Больше ничего в рот не брал. – Легкая ухмылка на губах Каме заставила Джина еще сильнее сжать пальцы. – Черт! – Вскрикнул Казуя. – Больно же!
Джин кивнул и медленно разжал пальцы.
- Ладно. Какие планы? – Чуть отстранился он.
- Пить. Дальше. – Каме снова приподнялся и сел. – Тебя. – Добавил он, обвивая шею Джина руками.
- Не надо. – Джин вывернулся из его рук и встал. – Ты кошмарно пьян Каме. И завтра с утра, когда ты оттолкнешь меня вновь, я не выдержу и утоплю тебя в море собственными руками. Я устал от этого. Когда ты пьешь - я тебе нужен. Как только ты трезвеешь – ты сразу убегаешь. Как будто я ничего для тебя не значу без градусов в твоей крови.
Каме сидел и смотрел на Джина удивленными не понимающими глазами.
Будь он трезвым, он бы тоже весьма удивился, услышав такую речь из уст Аканиши.
- И что теперь? – Только и спросил Казуя.
- Ничего. Приходи ко мне трезвым, там решим. – Ответил Джин и оставил Казую наедине с опустевшей тезкой-бутылкой.

Он шел по тускло освещенной террасе отеля, и ему хотелось развернуться и вернуться к Каме. Он был уже совсем близко, но это не устраивало Джина. Именно в таком виде не устраивало. Кто бы ни пришел сейчас к Каме – он бы повис на любом. Цеплялся бы пальцами за его футболку и шептал на ушко в самой развязной манере всякие обжигающие фразы. Джин проходил это не раз.
А на утро Каме сбегал, терялся, прятался, делал вид, что ничего не было, хотя было гораздо больше, чем одна ночь в пьяном бреду.
Но он делал вид, что не было даже этого.
И Джин сбежал от этого всего сам. В как нельзя, кстати, подвернувшийся Лос-Анджелес.
А Каме так ничего и не понял.
Может быть, не стоило оставлять его одного все-таки? И тогда на полгода и этой ночью.
Может быть, и не стоило.
Но у Джина были не железные нервы.
И к тому же потенциальные посетители номера пьяного Каме сидели сейчас вдвоем и мило беседовали. Не замечая стоящего неподалеку Джина.
- А где, кстати, наш Баканиши? – Улыбнулся Рё, мешая ложкой сахар в кофе.
- С Казуей, наверное. – Ответил Томохиса и улыбнулся Нишикидо в ответ.
- Помирились? – Рё выгнул бровь и отпил горячего напитка. Вот делать нечего – в три часа ночи пить кофе.
- Не думаю. – Пожал плечами Ямапи.
- Или не хочешь, чтобы мирились? – Подстебнул его Рё.
- Конечно, не хочу. – Хмыкнул тот. – Я же так и не добился своего. Разве ты хочешь? Разве ты добился?
- Еще нет. – Рё сверкнул глазами и звонко поставил чашку на блюдце. – Пока нет.
Ответа своего лучшего друга Джин уже не слышал.
Он буквально летел с этого места куда подальше.
И лишь столкнувшись с Уэдой, он, наконец, остановился.
- Эй! – Татсуя схватил его за плечи и посмотрел в глаза. – Ты откуда… такой? И куда? – Он смотрел на Джина, которого буквально трясло, который медленно сел на песок и выдохнул в ответ:
- Молчи.
Уэда нервно сглотнул, кивнул и сел рядом, близко к Джину, но, не касаясь его абсолютно.
Через несколько часов они засыпали вместе в номере Джина, молча, не проронив ни единого слова.
Татсуя просто обнимал его и пытался успокоить его своим присутствием.

Почему утро всегда такое безжалостное?
Каме снова проклинал свою манеру напиваться до такой степени, что без чужой помощи даже с кровати на утро не встать.
Он цеплялся за стены пальцами, подставлял лицо под холодную воду, судорожно искал аспирин и постоянно ругался на все, что попадалось ему под руки, под ноги и вообще на глаза. Пустая бутылка вообще полетела в стену. И звон стекла немного успокоил Казую.
А потом он понял, что ему нужен Джин.
Тот, который Аканиши.
Он приходил ночью, Каме это помнил.
Он приходил и заставил о чем-то задуматься. Но о чем именно, Казуя не мог вспомнить.
И он должен был это спросить у самого Джина.
Это было важно. Очень важно.
Немного придя в себя и заново научившись ровно ходить, Каме добрался до номера Аканиши. Он долго стоял и стучал в закрытую дверь, пока ему, наконец, не открыли.
На пороге стоял Татсуя.
- Доброе утро, Каме. – Приветливо улыбнулся он, а потом был буквально вышвырнут из номера еще более разъяренным таким приветствием Каменаши.

- Ты таки протрезвел. – Джин вышел из душа, вытирая волосы.
- Нам надо поговорить. – Выдохнул Каме и замер. Черт возьми, он только что застал его в номере с Уэдой! – Какая же ты блядь. – Произнес он вслух.
- Я? – Рассмеялся Аканиши. – Я пытаюсь всего лишь догнать тебя. – Он дотянулся до футболки и принялся переодеваться.
- Весьма удачно. – Казуя схватил край футболки в руках Джина и потянул с силой на себя.
- Что, ревность пришла? – Хмыкнул Джин. – Познакомься с ней поближе, она весьма классная тетка.
- Заткнись, Аканиши! – Прошипел Каме и притянул его еще ближе. – Заткнись и послушай то, что я тебе скажу…
- Весь внимание. – Джин не сопротивлялся, но и не двигался. Он лишь улыбался уголками губ.
- И хватит лыбиться, мать твою! – Каме трясло от злости.
- Ну, давай, продолжай… - Джин попытался не улыбаться.
- Я не знаю, с чего ты взял, что я блядь. – Казуя смотрел в глаза Джина и пытался говорить спокойнее.
А Джин расхохотался и вдруг резко обхватил Каме руками, прижал его к себе с силой и выдохнул.
- Как будто это не видно. – Прошептал он в шею Каме и почувствовал, как злость Казуи тает в его руках вместе с раздражением, похмельной головной болью, вместе с обидой, со жгучей ревностью, вместе со всеми чертовыми стенами, вместе со всем, разделяющим их миром.
- Джин… - Прошептал Каме в ответ и с не меньшей силой обнял его теплое, влажное после душа тело и вздрогнул от невероятного ощущения близости с Джином. – Не было у меня ничего с Рё.
- Знаю, Каме, знаю… - Джин сминал пальцами рубашку на его спине, а затем поднял голову, обхватил ладонями лицо Казуи и внимательно заглянул ему в глаза. – Давай убьем эту сволочь, а?
- Не стоит, мальчики. – Рё стоял в дверях и любовался. Он сиял как яркое южное солнце. – Не стоит меня убивать, вы бы ни черта не помирились без моей помощи.
- А кто сказал, что они помирились? – Вынырнул из-за его спины Ямапи и тоже засиял.
Они замерли на месте и смотрели на своих нежданных гостей, потеряв челюсти в районе пола.
- Рё, с каких это пор ты стал доброй феей? – Наконец опомнился Каме, прижимаясь к Джину.
- А кто сказал, что я ей стал? – Ухмыльнулся Рё и подмигнул Казуе. – Вы одевайтесь, у нас съемка через десять минут.

Рё стоял на балконе и вглядывался в темноту. Идеального зрения не требовалось, чтобы различить два силуэта на пустынном ночном пляже. Две души, наконец-то поборовшие свое упрямство, а вместе с этим по ходу потерявшие совесть. Две судьбы, переплетенные в одну, почти неразрывно и почти неразделимо.
Рё курил и не слышал их разговора, не слышал стонов, издаваемых невыносимо соскучившимися друг по другу телами, но он явно представлял их себе.
Они брызгались в воде как дети, зарывались обнаженными телами в песок и при этом соприкасались постоянно, словно два магнита, притягивались друг к другу и сходили с ума от силы, соединяющей их воедино.
Рё крутил в пальцах стеклянный многогранник и улыбался.
Все было в его руках.
Он чуть повернул игрушку, и на двух гранях блеснул отраженный свет. Яркая вспышка.
Гибкое тело Каме выгнулось и прижалось к горячему телу Джина.
- Я люблю тебя… Джин… - Казуя царапал ногтями его спину и почти кричал эти слова.
Рё слышал.
Джин отвечал.
Все были счастливы, каждый по-своему.
«Наконец-то я трахну хоть одного из KAT-TUN»
Казалось бы – какая глупая фраза. А сколько всего она сделала. Семь слов, оказавшихся столь действенными для Джина и Каме.
Рё не скрывал самодовольной улыбки и понимал, что удовольствие созерцать то, как он мог играть с этой парочкой, гораздо выше удовольствия от секса с ними.
Притянув к себе поближе как раз вовремя появившегося Тегоши, Рё выкинул сигарету и сжал в пальцах многогранник.
- Я ненадолго. – Тегоши прильнул к нему и уткнулся лицом ему в плечо, улыбаясь.
И Нишикидо взял его за руку, уводя с балкона в номер. Им было чем заняться, ведь все самое интересное на пляже закончилось, а теперь была его очередь на секс.
А две грани, переплетенные телами, наивно полагали, что ребро между ними – это их любовь.

@темы: Kamenashi Kazuya, Akanishi Jin, fanfiction

---

Friends only

[-Katana-]

Сделала Friends only. Решила поделиться. Вдруг кому-то понравится x))

@темы: fanart, Kamenashi Kazuya, Akanishi Jin, Tanaka Koki, Nakamaru Uichi, Taguchi Junnosuke, Ueda Tatsuya

---

позор джунглям!!!

[~Adell]

как мы могли пропустить, товарищи?! это ж ужасно >__< нельзя ж так!

4 сентября стукнуло целых 25 лет
Nakamaru Yuichi

ПОЗДРАВЛЯЕМ

@темы: Nakamaru Uichi

---

несу своё :) обоины

[~Adell]

1. KAT-TUN, Heartbreak Club



2. AKame



3. JinDa





4. Shuji to Akira (наличе Каме позволяет, нэ?)

@темы: fanart, Kamenashi Kazuya, KAT-TUN

---

И здесь тоже выложим, если никто не против)

[Akanishi_Jin]

Название: "Между ними"
Авторы: Aia и Diac
Пэйринг: Каме/Джин
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP

От авторов: Это не задумывалось как фик. Это вышло случайно, само по себе. Сложилось вот в такую картинку…
Огромное спасибо бете за терпение, понимание и поддержку.
Надеемся, что вам понравится. Приятного чтения!

Не разъединишь две золотые нити,
Не прервёшь невидимого танца,
Не удержишь волну.
Замер целый мир, затаив дыхание
На кончиках твоих пальцев,
И я не смею вздохнуть.

Там, высоко среди звёзд,
В безграничном просторе,
Над облаками, над ливнями и снегопадами
Две удалённые тайные обсерватории,
И между ними незримая хрупкая радуга. ©

Где-то, на безграничных просторах вселенной, рождаются люди, приходя на смену предшествующим.
Они отличаются, они разные, их много.
Не перечислить сколько.
Они разные и из них состоит густонаселенный муравейник под названием "человечество".
И может кому-то из них есть дело до мира, до новых рождений и до новых смертей, но двоим из них, живущих на этой планете уже 20 с лишним лет, ни до кого, кроме них самих, дела нет.
Они обнимаются, стоя босыми ногами на мягком ковролине, и сгущающееся тепло их тел как будто защитным экраном закрывает их от всего остального мира.

- Джин, как же я тебя люблю. – Еле слышно, но невероятно четко шепчет один из них.
- И я тебя… я тебя люблю, Каме… - Слышится в ответ, и первый из них, улыбается, чувствуя, как ласковые руки второго парня перебирают его волосы.
- Ммм… Ну что, пойду подберу себе какие нить супер эротичные джинсы. - Каме довольно мурлычет и чуть потягивается в объятиях Джина. – И на церемонию.
- Только веди себя прилично. – Улыбается Джин и нежно целует его в губы.
- О чем ты! – Тихонько смеется в поцелуй Казуя и обвивает руками его шею. - Там только и можно, что улыбаться да кланяться, даже пристать не к кому.
- Ну, спасибо, успокоил. – Слегка обиженно произносит Аканиши и чуть отворачивается от него.
- Я старался. - Каме покусывает Джина за шею, игриво, полушутя, не позволяя всерьез на себя обижаться. И Джин больше не обижается, он чуть наклоняет голову и довольно рычит.
- Львеночек ты мой. – Каме массирует ему шею у линии роста волос и тепло между ними накаляется.
- С тобой я становлюсь котенком. - Мурчит Джин в ответ и чуть царапает руки Каме.
- Джииин… - Казуя дергается. – Джин, будь человеком? – Шепчет он в шею Аканиши. -
Я еще не забыл всю ту шумиху, когда паппараци запечатлели мою шею в твоих засосах на Дримбойс. Ты хочешь, чтоб они теперь гадали про царапины на руках? – Он перехватывает его руки и подносит пальцы к губам.
Джин прерывисто выдыхает и трогает его губы пальцами.
- Ну, я не виноват, что я такой собственник и обожаю видеть свои следы на твоей коже...
- Да я не против. – Смеется Каменаши в ответ. - Ну, можно же оставлять их на… - снова переходит на шепот, - …более интимных частях тела?
- Но кто, кроме меня, их тогда увидит? – Джин неотрывно смотрит ему в глаза и скользит кончиками пальцев по его щеке, а затем с жадностью зарывается пальцами в волосы Каме.
А тот довольно смеется в изгиб шеи Аканиши:
- Я, конечно, могу показать некоторым товарищам, если тебе так хочется утвердить право собственности именно таким способом…
Джин приближается губами к уху Каме и вкрадчиво шепчет:
- Я тебе покажу... я тебе такое покажу, Казуя... – Он жадно обхватывает губами его мочку.
- Ну, покажиии… - Смех плавно переходит в стон, стон непроизвольно переходит в укус.
Аканиши чуть выгибается и, подхватывая Каме на руки, усаживает его на стол:
- Ты... ты нарываешься... На то, что я тебе покажу... Прямо сейчас... - Прерывисто шепчет он, скользя ладонями по узким бедрам.
- Джииин… - Выдыхает в ответ Казуя, открываясь, изгибаясь навстречу движениям рук, проводит ногтями по коже живота, задирая футболку Аканиши.
Джин снова негромко рычит, чувствуя царапающие прикосновения, прикусывает зубами кожу на шее Каме, обжигая дыханием, и сминает пальцами его джинсы.
- Ну же… - Каме нетерпеливо стаскивает его футболку, кусает за ключицу, проводит языком до соска и прикусывает его, обхватывает бедра Джина ногами и прижимается к нему, давая почувствовать свое возбуждение.
Тот недовольно шипит, чувствуя зубы на ключице, но позволяет ему даже это, а затем глухо стонет ему в шею, переполненный новой волной ощущений:
- Казуя... что ж ты... творишь... - Изгибается Аканиши и пытается раздеть его.
Обманчиво успокаивающее движение языка и опять зубы Каме смыкаются на соске с силой. – Мой. – Прохладный воздух попадает на сосок - Каме специально дует на него, прикусывает снова, и откидывается назад, не отрывая взгляда от яркого, возбужденного соска.
Джин резко выдыхает и, снимая с Каме одежду, любуется им и заводится от его вида еще больше.
- Твой. - Еле слышно шепчет он в ответ, облизывает губы и с жадностью притягивает Каменаши к себе, снова заставляя обнять себя ногами. - А ты... мой.
Казуя раздевает его, медленно проводит подушечкой пальца по возбужденному члену и, смотря сквозь ресницы, улыбается хитрой Каменашевской улыбкой:
- Твой.
Джин тянется к его губам и горячо их целует, тихо постанывая в них, обхватывает его член пальцами и медленно проводит ими до основания.
Упираясь руками в стол, Казуя поднимает бедра навстречу горячим рукам, жадно ласкает язык Джина в поцелуе, зажимая его член между их телами, и начинает медленно двигаться.
Джин стонет в поцелуй чуть громче, отрывистее, обнимает Каме за шею, чуть надавливая на затылок, делая поцелуй еще глубже. И трется об его тело своим, подхватывая ритм и делая его резче.
- Джин… Джииин… - Прерывисто шепчет Каме. – Я хочу тебя. - Раздвигает ноги шире, откидывается назад, почти ложась на стол, притягивая Джина следом. – Ммм…- Он пытается еще что-то сказать, чуть отталкивает его от себя и тут же, словно извиняясь, целует в плечо.
- Смазка, Баканиши. – Напоминает он, с трудом концентрируясь на словах. - Не могу же я хромать на церемонии. – Казуя улыбается, и прикусывает запястье Джина.
- Да... да... – Тоже мало чего уже соображая и чуть отстранившись, тот ищет смазку, и, найдя, чуть подрагивающими пальцами открывает, наносит ее на пальцы и с нетерпением проникает ими в желанное тело.
- Каме. - Прерывисто выдыхает Аканиши, чувствуя жар и тесноту, растягивая его пальцами, нависая над ним, трется членом о внутреннюю сторону бедра.
Каменаши откидывает голову назад, шумно дышит открытым ртом, все его тело сотрясает дрожь возбуждения. Он чувствует, как пальцы Джина задевают знакомую точку внутри тела, и с трудом справляясь с ощущениями, перехватывает свой член рукой у основания.
- Джин, пожалуйста, сейчас… - Бессвязно произносит он.
Джин смотрит на него и сходит с ума, он не видит ничего вокруг, кроме восхитительного тела Каме, открытого и требующего продолжения.
- Люблю... - Чуть хрипло отвечает он, и его пальцы покидают тело Казуи.
Джин касается ими собственного члена и, направляя себя, нетерпеливо входит в Каме.
Ощущение принадлежности, полной и безусловной охватывает Казую, и это больше чем секс.
Он видит, как губы Джина шепчут «люблю», смотрит ему в глаза и шепчет то же самое в ответ.
Он убирает руку со своего члена, запускает ее в волосы любимого и отпускает себя, позволяя их телам танцевать безумный танец, знакомый и понятный только им, единственный их совместный номер, которого никогда не увидят фанаты.
Постепенно, все глубже дыша, все более рвано, резко выдыхая стоны, жадно целуясь, упиваясь друг другом, все резче, все быстрее, все несдержаннее…
И гибкое тело Казуи содрогается. На несколько секунд он оказывается в невесомости, в нежном, волшебном небытие, где все пропитано Джином. И значит их любовью.
- Каме... мой Каме... - Шепчет Джин в приоткрытые сладкие губы и растворяется полностью в их раскаленных взаимосвязанных ощущениях.

Где-то, на безграничных просторах вселенной, рождаются новые люди. От любви или нет. Ради чего-то или ради кого-то.
Но от любви Аканиши и Каменаши новых людей не рождается. Вот только их любовь становится с каждым годом все крепче и взрослее, как и они сами.
Каме нежно целует Джина в шею, потом наклоняется к уху, обводит языком раковину и жарко шепчет:
- Я думаю, ты будешь чувствовать свой сосок, - резко проводит ногтем по раздраженной коже, - целый день. Он будет тереться о твою одежду, и ты будешь думать обо мне и о том, что ты мой… и это, - ухмыляется Казуя, - лучше любых видимых меток. – Он звонко целует Джина в ухо.
А тот едва слышно стонет снова и зажмуривается от удовольствия.
- Каме... - Улыбается Аканиши и обнимает его, приподнимая над столом. - Почему мне так нравится, когда ты так со мной поступаешь? - Снова чуть царапает кожу на его руках, медленно и уже еле ощутимо.
- Не знаю, - совсем по-кошачьи мурчит Казуя, - но предлагаю выяснить вместе, проведя серию повторных экспериментов. Главное во время остановиться. – Он хитро улыбается. - А то фанатам придется долго гадать с чего это вдруг их кумир, - делает паузу и призывно изгибает бровь, - проколол сосок.
И Джин звонко смеется, запрокидывая голову, абсолютно ничего не имея против.

@темы: Kamenashi Kazuya, Akanishi Jin, fanfiction

---

wallpapers

[Nodzomi]

JinDa

1.

2.

3.

4.

5.

@темы: fanart, Akanishi Jin, Ueda Tatsuya

---

Сиюминутное творение

[Kara]

Только что вот натворила

@темы: fanart, Kamenashi Kazuya, Akanishi Jin

---

[fiction to scans-desu]

[Lord Tyki Mikk]

здрасти, снова и я снова акаме ^^

Название: Вселенная
автор: я
пэйринг: акаме
жанр: романс
рэйтинг: PG

читать

Громкий смех.
Натянутые сети.
Чуткий взгляд –
Никто и не заметил.
Это больно –
И ты это прекрасно знаешь.
Но живёшь –
И ничего не понимаешь.
Цели нет –
Есть только средства,
Нет любви –
Есть моё раненое сердце.

Джин очень любил пляж.
День на пляже начинался с шершавого, скрипящего, навевающего ностальгию, шума прибоя. Он ласкал слух, лучше любой музыки. А горячий ветер то мягко гладил кожу, едва приподнимая лёгкие пряди волос, то с силой бросал в приоткрытые губы солёный воздух, что пропитывал всё тело и одежду своим едким запахом. Песок приятно хрустел под босыми загорелыми ногами, мягко согревая стопу, но не обжигая её. Он прокрадывался меж пальцев и терялся в складках одежды. И не важно, что все вещи после пляжа, даже если их аккуратно снять и сложить в сумку, были полны золотых песчинок. Такие проблемы меньше всего волновали Джина. Одежду можно купить, а вот незабываемое время, проведённое на пляже с друзьями, купить невозможно.
Джин очень любил море.
Ему нравилось лежать на мокром песке и чувствовать, как раз за разом мучительно медленно и в то же время неожиданно быстро накатывают шелковые волны, охлаждая и тело, и солнце, и пляж, и всё вокруг. Морская прохлада упрощала все проблемы, сводила целый мир до одного лишь чувства единения с океаном. И Джин был уверен, что в его глазах можно прочесть историю создания Вселенной, как её запомнили мировые первозданные воды. И ничего, что длилось это не так долго, потому что подбегал Пи и начинал тормошить его, чтобы пойти поиграть в пляжный волейбол. Это было, Джин это чувствовал и никогда не забудет. И если когда-нибудь он, шутя, прислонит розовую морскую раковину к уху, он вспомнит, как была создана Вселенная.
Джин любил шумные компании.
Рядом с ними всегда весело и тепло. Он может поделиться с ними своими впечатлениями о каком-то очередном приключении, просто подурачиться, находиться в центре внимания или смотреть, как кто-то занимает это место. Может ссориться и мириться, сожалеть и радоваться, выпить и подраться, поесть и потанцевать. И всё это несерьёзно, глупо, смешно. Это расслабляет, до безобразия расслабляет. И неважно, что в таких компаниях он каждый раз теряет частицу себя, принося душе такую боль, будто разрывает по кускам свою плоть и скармливает прожорливым акулам, готовым перегрызть друг другу глотки за каждую каплю его крови. Он больше любил развлечения, чем ненавидел боль.
Джин любил игру на гитаре.
Приятно держать в руках что-то настолько классическое и тёплое, как акустическая гитара. Приятно бездумно водить пальцами по струнам, набирая любимые аккорды и наполнять ночную тишину своим безмятежным немного грустным и протяжным голосом. Особенно когда небольшой костёр перед тобой согревает ноги, а шумная компания вокруг стихает, прислушиваясь, внимая каждому слову, и замирает в восхищении. Огонь пускает в чёрное небо сияющий вихрь алых искр, что растворяется в прохладном воздухе и зажигается звёздами над их головами. И неважно, что никто не увидит настоящего, ослепляюще прекрасного света этих звёзд, не приблизится к их миру, не заглянет в сущность, не узнает мысли. Этого и ненужно: звёздами нужно любоваться издали, ведь они не подпустят к себе никого - сожгут, уничтожат.
Джин любил Каменаши Казую.
Каме не боялся подойти ближе, прикоснуться, заглянуть в мысли, стать горсткой пепла в ярком пламени звезды Джина. Вместо того он был Вселенной, глубокой и бесконечной, той что когда-то создали мировые воды. Джин растворялся в нём, в его шёлковых манящих глазах и горячих потрескавшихся губах, терял себя всего и сразу. И это было тепло. Не оставалось ничего кроме чувства единения с самим собой. Казуя был океаном и ностальгией, шершавым шёпотом волн и грустной песней у костра, мокрым песком в руках и искрой огня в ночи. Джин никогда не искал кого-то особенного, но он нашёл себя. И это неважно, что вторая его половинка менялась с сокрушительной скоростью, оставляя Джина позади, оставляя его одного. И в следующий раз, когда Джин поймает этот бархатный взгляд, он напомнит Каме, что Вселенная без звёзд – чёрная дыра, а звёзды без Вселенной – … .

ну и как всегда, на закуску сканы, благородно стащенные откуда непоподя

@темы: сканы, KAT-TUN, fanfiction

---

[nakabayashi-san]

я тут сделала гифку с Джином.. вообще-то это мой первый гиф, так что прошу не быть строгими
обожаю этот момент в Гокусене 2:

@настроение: nervous

@темы: fanart, Akanishi Jin

---

[Tomo_Dachi]

Минна-сан!
пожалуйста подскажите где можно скачать Dream Boys 2006

@темы: вопросы

---

PVs

[Sato Nana.]

Я продолжила сгребать все в кучу, дозо^^
В версии с английскими субтитрами присутствуют субтитры на романдзи, а кое-где еще и на иероглифах

Real face(общая версия) [download, 53.7 Мб] [с английскими субтитрами part-1 part-2, 60+53.7 Мб]
Real face(версия Каменаши Казуи) [download, 53.7 Мб]
Real face(версия Аканиши Джина) [download, 53.7 Мб]
Real face(версия Тагучи Джунносуке) [download, 53.6 Мб]
Real face(версия Танаки Коки) [download, 53.6 Мб]
Real face(версия Уэды Татсуи) [download, 53.6 Мб]
Real face(версия Накамару Юичи) [download, 53.6 Мб]

Signal [download, 38.4 Мб] [с английскими субтитрами download, 56.6 Мб]

Bokura no Machi de [download, 50.1 Мб] [с английскими субтитрами part-1 part-2, 100+72.4 Мб]

You [download, 70.4 Мб] [с английскими субтитрами download, 56.6 Мб]

LIPS [download, 54.6 Мб] [рус. сабы искать здесь.] [с английскими субтитрами part-1 part-2, 100+47.2 Мб]

Yorokobi no Uta [download, 88.6 Мб] [с английскими субтитрами part-1 part-2, 100+92.6 Мб]

Keep the Faith [download, 86.3Мб] [с английскими субтитрами part-1 part-2, 100+17.8 Мб]

Don't u ever stop [download, 239 Мб]

Кредиты: JPB, arylonne, Baka no sekai, Nya!Fansubs, Starburst Subs, lunargen, HaroRangers, ikimasu_subs ^^

@темы: ссылки, PV

---

Позволите?)

[+Aia]

Название: "Игла"
Автор: Aia
Пэйринг: Каме/Джин
Рейтинг: Пусть будет NC-17 )))
Жанр:PWP



..Я - человек со снятой кожей,
Каждый поцелуй, как шрам… (с)

- Ты что-нибудь хочешь? – Рука Каме медленно скользнула вниз под одеяло, и я тихонько вздрогнул, ожидая ее дальнейшего движения, но как назло она спокойно легла на кровать. Я вздохнул. Какой смысл чего-то ждать, давно пора осознать, если Каме не хочет – ничего не будет.
- Ммм… Да. - Но я упорно придвинулся к нему ближе и взял его руку в свою, переместил ее к себе на талию, заставляя обнять.
- Спать, наверное? – Ухмыльнулся он, повернувшись ко мне лицом.
- Нет. - Я заглянул ему в глаза и почувствовал, как он убрал руку и снова уронил ее на кровать. Какое-то нелепое сочетание обиды, беспомощности и злости колыхнулось во мне.
- А чего же? – Это было похоже на пытку, он смотрел на меня в упор и улыбался, ясно давая мне понять, что так просто я ничего сегодня не получу.
- Тебя… - Я не отводил взгляда, а затем провел губами по его плечу, кожа была горячей, и я мог бы лежать так часами – просто лежать и вдыхать его запах.
- Так возьми, я весь твой. – Ответил он и расхохотался так, что я взвыл. Как многообещающе умеет он говорить «возьми», при этом безвольно лежа, отметая все мои попытки соблазнить его.
Я замолчал и чуть отстранился от него. И он издал вздох облегчения, будь он проклят.

- Будешь кокс? – Мы молчали уже минут десять, просто лежали и молчали, витая в своих мыслях, думая каждый о своем. Он перевернулся на бок и какого-то черта коснулся пальцами моего лица.
- Не-а. Я же уже сказал, что мне хватит. И тебе тоже, Каме. – Я открыл глаза и посмотрел на него. Он улыбался. Снова так убийственно, что по телу пробежала дрожь.
- Ну, как хочешь, а за меня решать не надо, Джин. – Он откинул одеяло, вставая, а я, вытянувшись на кровати, наблюдал с какой-то переполняющей меня глухой тоской, как он тянется за очередной дозой кокаина. Как его тонкие руки живут отдельной жизнью, по уже отработанной схеме доставляя ему новую волну кайфа.
Мне хотелось вскочить и одним движением рассыпать эту дрянь по всей комнате, потому что лишь она ему сейчас доставляла удовольствие. Отнюдь не я.
- Джин, ты точно не будешь? – Он вытянул ноги и закинул их на кровать, коснувшись моих ног обнаженными ступнями, на нем были лишь джинсы и то с расстегнутым ремнем, дальше он просто не позволил их расстегнуть. – А зря… - Не дожидаясь моего ответа, протянул он и что-то довольно промычал, я уже не разобрал что именно.
Я бы мог накинуться на него с расспросами, почему он так себя ведет, я бы мог сесть у его кресла на пол и рассказывать ему о том, как я скучал, я бы мог даже присоединиться к нему и делить с ним этот кайф… Но я ничего этого не хотел. Никаких разговоров, никаких выяснений отношений, никаких проявлений чувств.
Особенно, когда он так закрылся от меня.
Он дотянулся до пульта и сделал громче музыку, наслаждаясь ей и пританцовывая прямо в кресле.
- Классно ведь, правда, Аканиши-кун? – Улыбнулся и протянул ко мне руки. А я, уже наученный горьким опытом, не двинулся, ведь стоило мне приблизиться к нему – он сразу меня отталкивал.
- Ты выглядишь как идиот, Каменаши. – Я закрыл глаза и лишь слышал, как он встал, медленно зашагал по комнате, словно прогуливаясь по ней, подпевая и радуясь чему-то своему.
Время тянулось невыносимо медленно, и я уже действительно начал засыпать, как вдруг его руки сдернули с меня одеяло.
- Тебе не жарко, а? – Он уселся сверху на мои бедра и скользнул руками по моей груди. Его пальцы чуть вздрагивали, а с губ не сходила полубезумная улыбка. Наклоняясь ко мне, он заставлял меня глубже дышать и не сводить с него взгляда.
Я помотал головой и провел руками по его животу.
Он тут же отстранился, слезая с меня и падая на кровать рядом, что и следовало ожидать.
- Если ты будешь так лежать – я сойду с ума. – Произнес он, уставившись в потолок.
- А что я должен делать? Прыгать с тобой по всей комнате? – Я предпринял еще одну попытку и притянул его к себе за ремень.
- Джин, ты бы знал… - Он прильнул ко мне и вдруг обнял за шею, уткнувшись в плечо, и замолчал.
- Что знал, Каме? – Я боялся снова спугнуть его и нарушить это мгновение, поэтому замер, почти не дышал.
- Ммм…. – Уже в каком-то бессознательном состоянии промычал он и, приблизив свое лицо к моему, отрывисто прикоснулся к моим губам. Я горячо выдохнул в них и вздрогнул.
Неужели все-таки у нас что-то будет?
Неужели он все-таки хочет меня?
Он целовал меня медленно и еле ощутимо, отметая этим поцелуем все мои сомнения, всю мою обиду на него и на его поведение, но почувствовав, что я расслабился, поверил и растаял, он рассмеялся мне прямо в губы, как-то совершенно нелепо рассмеялся, по-моему, сам не ожидая такого поворота событий.
- Джин, – Выдохнул он, отсмеявшись. – прости… Я… Я тебя разбужу, когда меня отпустит немного. - Улыбнулся он, прижавшись ко мне.
Я даже не знал, куда себя деть, о чем мне теперь думать и уж, тем более, как теперь рядом с ним спать. В данный момент мне хотелось трех вещей: трахнуть его все-таки, убить его за его издевательства или никогда не знать о его существовании.
И я не мог понять, чего мне хотелось больше.

Он лежал рядом со мной, говорил мне какую-то ерунду, иногда смеялся, и я, отвечая ему смехом, как эхо, в который раз за эту ночь решил, что хватит ждать от него чего-то большего.
И тут его рука скользнула по моей спине, а пальцы чуть царапнули кожу. Я лежал без движения, но где-то внутри меня что-то вздрогнуло снова, хотя я не подал вида.
С ума схожу от его манеры владеть своими руками, не понимаю, где он этому научился, но он способен заставить меня кончить, только касаясь пальцами моей поясницы, то нажимая, то чуть царапая, то нежно, едва ощутимо касаясь.
Постепенно я перестал сдерживаться и все-таки начал реагировать на его такие простые, но такие продуманные прикосновения.
В том, как он дотрагивался и как выдыхал вместе со мной, как вздрагивал сам от моей реакции, все более явной и несдержанной, был целый мир, чертовски запутанный и сложный, но такой родной для меня…
Можно подумать, я хотел его просто трахнуть, да? А вот ничего подобного – гораздо больше, чем просто секс, мне нужно было это состояние, лишь с ним, ведь я никогда и ни с кем больше не достигал его.
Я вытянулся и глухо застонал, прижимаясь к нему всем телом, а он всего лишь ласкал мою спину рукой…
У меня плыло перед глазами, и я забывал, как дышать, а он всего-навсего продолжал ласкать меня лишь одной рукой…
Мне казалось, что это не он был под кокаином, а я, что это на меня вдруг свалилось с небес облако рассыпчатого белого удовольствия.
Мне казалось, что он мучил меня несколько часов подряд до этого, только для того чтобы усилить мои ощущения.
Мне казалось, что он видит меня насквозь, знает меня целиком и полностью, и мне даже не было обидно осознавать то, как нелепо я иногда выделываюсь перед ним.
Я ценил каждое его движение, мне не хватало воздуха, мир сузился до крошечных точек на моей спине, где его пальцы соприкасались с моей кожей, а затем так ненавязчиво скользнули вниз, четко проведя линию между ягодиц, расширяя границы моих ощущений.
- Каме… - Я вцепился в него, вытягиваясь еще сильнее, сплетаясь с ним ногами и припадая губами к его шее.
- Что, Джин? – Он улыбался, он совершенно адекватно улыбался, полностью контролируя себя и уже не останавливаясь, не отстраняясь.
- Я убью тебя когда-нибудь. – Прошептал я, дрожа, скользя руками по его горячему телу.
Все мои ощущения наматывались как нитка на клубок, все больше, все сильнее, все быстрее… Или разматывались – черт знает, это было уже абсолютно не важно…
Он провел свободной рукой по моему животу, а затем скользнул ниже, стащив с меня белье, и как-то совершенно по-свойски обхватил мой член пальцами. Я легонько куснул его в шею и услышал в ответ тихий стон…
Боже мой, Каме, не отталкивай меня больше, не надо…
Хотя бы сегодня…
- Умеешь же ты свести с ума… - Шептал я ему в шею, между поцелуями, скользя ладонью по его телу.
- Молчи, Джин. – Улыбался он, лаская меня рукой, все сильнее сжимая пальцы на моем члене, действительно заставляя меня замолчать – задыхаясь от удовольствия, я уже был не в состоянии что-либо произносить.
И я все сильнее прижимался к нему, все напряженнее цеплялся руками за его спину, вытягиваясь и выгибаясь до легких судорог, запрокинув голову и не соображая уже ничего, шепча его имя и кончая ему в ладонь, дрожа и впиваясь ногтями в его плечи.
Это был самый невероятный оргазм в моей жизни, особенно по степени странности – я почему-то представил себе, что я игла. От чрезмерной остроты ощущений или напряжения, наверное, я вдруг почувствовал себя цельным металлическим объектом, длинным и острым, а затем меня разорвало на части, металл отлетал от меня мелкими кусками, разрывался даже в воздухе и осыпался блестящей пылью на горячее тело Каме, лежащее рядом.
Он смотрел на меня с какой-то опаской и медленно гладил меня по волосам.
- Ты в порядке? – Прошептал он.
Соображая, как же иглы могут говорить, я боролся с наваждением и пытался придти в себя.
- Джин… - Он внимательно смотрел на меня. – Джин, вернись на землю.
Я набрал воздуха в легкие и резко выдохнул, глядя, как окружающий мир приобретает, наконец, обычные очертания и заулыбался.
- Мне показалось, что я игла… - Рассмеялся я, запуская пальцы в его волосы.
- Ты идиот, а не игла. – Улыбнулся Каме в ответ и прижал меня к себе. – Напугал меня. И мы, кстати, еще не закончили, не расслабляйся… - Он повалил меня на спину и накрыл мои губы жадным поцелуем. Можно подумать, что с ним расслабишься…

@темы: Kamenashi Kazuya, Akanishi Jin, fanfiction

---

фанфикшн+сканы

[Lord Tyki Mikk]

и так...сегодня в меню исключительно акаме х)))

at first

Название: Подсолнухи
Автор: Lord Tyki Mikk
Бета: asian boy des
Пэйринг: Акаме
Рейтинг: PG
Жанр: романс

Снег падает большими пушистыми хлопьями.
«… drink your lips produce…ла-ла-ла… I can taste that sweet…» - Джин тихо напевает песню, покачивая головой в слышимый только ему одному такт, и медленно крутит педалями.
Торопиться некуда.
Все дела уже сделаны.
Есть свободное время.
Он остановился, опираясь ногой о землю, и оглянулся на солнце. Даже сквозь тучи был виден яркий дневной свет. Правда, всё ещё холодный. Джин посильнее натянул пушистый капюшон, оттолкнулся от земли и вновь полетел по пустой дорожке, напевая любимый мотивчик. Сзади него простилалась белая пустошь, рассечённая на две части его велосипедом, а впереди ждало солнечное лето: три огромных подсолнуха улыбались из корзинки над первым колесом. Они были даже ослепительнее искрящего на редких солнечных лучах снега. Они казались очень неправильными в этом мире, в этой зиме. Но только не Джину. Если впереди тепло и лето – не о чём волноваться. Ведь Джин сам был как солнце.
Тёплое солнце.
А солнце и лето должны быть неразлучны, ведь так?
---
- Д-Джин, это…это как? Это что? - Каме выглядел очень растерянным и даже немного испуганным. Если он всё правильно понял, то перед ним стоял Джин с огромными подсолнухами в руках… посреди зимы.
С какой стороны не посмотри – это... дико?
- Бака, это подсолнухи. Ты что настолько болен, что ничего не видишь? – обеспокоенное лицо Джина выглянуло из-за цветов, а рука потянулась ко лбу Каме. Тот пару раз моргнул и отвёл руку Джина:
- Со мной всё в порядке. Нет, я, конечно, болен, но не слепотой. Я просто одного не понимаю: откуда? Сейчас же зима на дворе.- Каме отошёл с порога, пропуская гостя в квартиру, и запер за ним дверь, ёжась от проникнувшего с улицы холода. – И зачем? Ну ладно, раз нашёл, так нашёл. Но что ты тут вообще делаешь? Я могу тебя заразить.
- Казу-чан, – протянул Джин, разуваясь: - ну что ты всегда слишком много беспокоишься? Тебе вообще сейчас беспокоиться нельзя. И отдыхать нужно! – Сказал он. И всё же не забыл протянуть Каме запорошенную снегом крутку, чтобы тот её повесил. Казуя вздохнул и неоднозначно повёл плечами. Джин такой. Он эгоист. Нарцисс. Себе на уме. И ему нельзя ни в чём отказывать, иначе разразится буря. Обычно Каме её не боялся. Когда нужно было, он мог усмирить и ураган. Но сейчас он был болен, слаб, да и сил сопротивляться и выталкивать Джина за дверь не было. Приняв куртку, он указал рукой в сторону своей комнаты:
- Положи цветы мне на кровать. Я потом определюсь, куда их поставить. Ты же мне их принёс, да? – вопрос был скорее риторическим и получился чуть более измученным, чем нужно - температура не спадала уже несколько дней.
- Тебе-тебе. А кому же ещё? – ослепительно улыбнувшись, Джин шагнул к Каме и быстро поцеловал его в щёку. Потом хихикнул и скрылся за дверью. Каме смутно соображал, как ему следует отреагировать: махнуть рукой на эту шутку или отругать Джина. У него сейчас вообще всё было смутно. Он даже смутно помнил, что ел на завтрак и когда проснулся: несколько часов или несколько минут назад. Но он отчётливо почувствовал, как вновь поднялась температура, и лицу стало жарко.
А ещё невыразимо сильно захотелось нырнуть под плед с головой. Решив, что от появления Джина его состояние усугубилось, Каме махнул на всё это рукой и пошёл вслед за гостем.
Джин уже положил цветы на кровать и сидел на ней, оглядываясь по сторонам, будто впервые тут находился, и болтая ногами, с которых небрежно сбросил тапочки на пол.
- Каме-Каме, а ты не хочешь мне чего-нибудь поесть принести? – наглое существо уставилось на него глазами, полными радостного ожидания, от которого обычно млеют все эти мамочки, обожающие баловать своих милых деток жутко калорийными сладостями. Каме вздохнул. Вот уже второй раз за эти несколько минут.
– Слушай, вот тебе не стыдно так терроризировать больного человека? У меня вон, из-за тебя, температура поднялась. – Идти на кухню сейчас для него было сравнимо с путешествием в Африку. Вплавь.
Джин посмотрел на Каме, рассеянно хлопая ресницами:
- И правда, - чуть помедлив произнёс он, - ты аж раскраснелся весь. – Он встал с кровати и подошёл к ничего не понимающему Каме. Тот вдруг почувствовал холодную ладонь, убирающую с глаз чёлку. Каме зажмурился, не зная чего ожидать. Джин прикоснулся своим лбом к его. Но Каме чувствовал только его дыхание у себя на губах. Он решил приоткрыть глаза, и тут же их закрыл. Может ему показалось, что… нет, скорее всего, ему точно это показалось.
Джин медленно отстранился:
- У тебя действительно температура… Казу-чан, ты тогда ложись, а я тебе лекарство принесу. – Он выжидающе посмотрел на Каме, который и рад был отойти от Джина и куда-нибудь лечь. Отшатнувшись в сторону, Каме направился к кровати. И споткнулся. И упал. Хорошо, что на кровать и даже миновав цветы. И начал ругаться:
- Джин! Тебе что, сложно тапки было убрать?! – Каме перевернулся на спину, оперевшись на локти. Джина уже и след простыл. Казуя застонал и откинулся на кровать. Мягкое одеяло приятно ласкало кожу, и тело в нём буквально утопало. Каме никогда и не догадывался, что просто лежать на кровати может быть так приятно. Глаза сами собой закрылись, и он сладко потянулся. Руки задели что-то гладкое и прохладное.
«Подсолнухи» - вспомнил Каме. Он притянул к себе цветок и прикоснулся лепестками к лицу. Они холодили горячую от жара кожу, и это было приятно. И было тихо, чего обычно невозможно добиться, когда Джин находился поблизости. Правильно, это же Джин подарил ему подсолнухи. И где он только сумел их достать посреди зимы? И аромат такой сладкий… Джин, наверное, сейчас точно так же пахнет. И кожа у него тоже гладкая и прохладная, прямо как лепестки. И весь он тоже такой солнечный и радостный. На него посмотришь - и сразу хочется улыбнуться. И Каме не замечает, как на его лице медленно расцветает улыбка.
А Джин замечает.
Он внимательно изучает черты лица Каме, его слабую, но такую мягкую и нежную улыбку, и то, как расслабленно лежит Казуя, окружённый цветами, что принёс именно он, Джин, и наслаждается этим. И, смотря на него, становится тепло, как летом. И хочется подойти ближе, наклониться, чтобы изучить каждую чёрточку, прикоснуться нежно-нежно, греясь в его лучах. И в то же время страшно: Каме выглядит таким хрупким и беззащитным, что кажется, будто малейшее дуновение ветра может рассыпать это лето прахом.
Но Джин всё-таки подходит. Смотрит. Наклоняется. И прикасается. И Каме не отталкивает его руки: просто замирает с закрытыми глазами. А потом осторожно обхватывает его ладонь слабыми пальцами и легонько трётся щекой.
- Джин, ты кто? Солнце? Подсолнух? – Джин понимает, что Каме уже почти спит. И что, когда проснётся, возможно, не будет ничего помнить. И он отвечает:
- Я - солнце. – Он садится рядом и гладит свободной рукой немного влажные волосы Каме.
- А что ты тут делаешь? – после небольшой паузы немного невнятно спрашивает Каме.
- Я пришёл к своему лету. Солнце и лето должны быть неразлучны, ведь так?
Казуя тихо смеётся.
- Конечно, иначе бы не было подсолнухов. – Каме осторожно нащупывает лицо Джина кончиками пальцев и проводит ими по гладким скулам, чуть прикасаясь к уголкам губ. И Джин перехватывает эти пальцы и целует их. А потом наклоняется и целует Каме. Так нежно и осторожно, будто он вот-вот рассыплется прахом.

---
- Джин?.. – Каме сонно потянулся. Чувствовал он себя куда лучше: ушла ватная тяжесть в теле, исчезла головная боль, и спал жар. Утренние ослепительно-яркие лучи солнца пробивались в окно. Джин уснул, сидя у изголовья кровати, положив руки и голову на кровать. Услышав голос Каме, он приоткрыл глаза и улыбнулся.
- Я что, уснул вчера посреди бела дня? – Каме смутно помнил события прошедших суток. В последнее время он всё помнил смутно.
- Да. – Джин не казался обиженным или расстроенным, и это было хорошо. Потому что обычно он жутко злился, если его обделяли вниманием. Он встал с пола, немного размялся и подошёл к окну. И солнце как будто засияло ещё радостней и теплее, согревая прохладные лепестки подсолнухов, стоящих на снежно-белом подоконнике. А потом Джин улыбнулся, так солнечно и ярко, как может только он, и обернулся к Каме:
- Смотри, Казуя, лето пришло!

The End.

then

название: Снежный бал
автор: lord tyki mikk
бета: asian boy des
пэйринг: акаме
жанр: ээ...наивно полагаю, что романс
рейтинг: G

- О! – Джин удивлённо взметнул взгляд в небо. – Смотри, Каме, снег… - проговорил медленно, с восхищением глядя на кружащиеся в медленном танце белые пушинки - добавить в блюдо немного яркого света - и вуаля! - с неба падают звёзды.
И этот снежный бал так прекрасен в лучах заходящего солнца.
- Бака, - Каме лениво ткнул Джина пальцем в холодную щёку, - ты что, никогда снега не видел? – иногда он просто завидовал ярким эмоциям Джина, казалось, его жизнь была полна красок, возможно даже таких цветов, о существовании которых Каме и не подозревал. И не было ни одной черной.
- Но это же красиво! – запротестовал, слегка надув губы, Джин. – Ты просто ничего в этом не понимаешь! Маленький ещё. – Посмотрев на Каме, будто знает огромную тайну, сокрытую ото всех, снова перевёл взгляд вверх.
Но такой радостью непременно нужно поделиться.
Такую картину нельзя оставлять незамеченной.
Джин твёрдо решил, что, во что бы то ни стало, заставит Каме увидеть то, что видит он.
Он схватил Каме за руку и повёл за собой в более освещённое место. Тучи были тяжёлыми, кое-где пробивался свет:
- Пойдём, я тебе покажу.
Каме удивлённо перевёл взгляд со спины перед собой на сжимающие его ледяную ладонь тёплые пальцы. Вот как, в Джине оказывается и тепла больше, чем у обычных людей. Хотя не сложно догадаться, что в таком живом, подвижном ребёнке будет течь не кровь, а лава. И, похоже, даже через край: жизнь переполняла его, её было так много, что она передавалась всем, кто находился рядом, заставляя улыбаться и радоваться.
- А куда…? – тихо произнёс он. Сердце застучало чаще: неужели он сможет увидеть мир Джина, или хотя бы посмотреть на окружающий его глазами?..
- На свет! – радостно ответил Аканиши и шагнул на залитую солнцем часть дороги, притянув Каме поближе. – Смотри, Каме, смотри! – Он поднял руку к небу. – Разве они не похожи на звёзды?
И Каме посмотрел: глазам сразу же стало больно от яркого света. Он прищурился. Холодный свет холодного солнца. И из-за него снежинок почти не видно. Скоро солнце зайдёт и станет совсем серо и холодно, а снег, в конце концов, растает и превратится в грязь. Он посмотрел на ослепительно улыбающегося Джина, на его зачарованный взгляд, прикованный к небесам… Крепче сжал его тёплые пальцы и тихо ответил:
- Да… очень… – Почему-то захотелось плакать.

at last

Myojo 2002.08

@темы: сканы, Kamenashi Kazuya, Akanishi Jin, fanfiction

---

fanfiction+scans+avatars

[Lord Tyki Mikk]

мда, широкий пост получаетcя, ну ничего х)))

at first..
Название: Essence of Memories
Автор: Lord Tyki Mikk
Пейринг: Акаме
Рейтинг: PG на всякий случай...хотя я больше склоняюсь к варианту G
Жанр: romance

Essence of memories

[1.] How long does it take to feel nostalgic?*

Кофе. Крепкий чёрный кофе. Может, с парой кусочков рафинированного сахара. Это была его жизнь. В прямом смысле этого слова. Эта горячая горько-сладкая жизнь, обжигая горло, струилась по телу, попадая в кровь. Давала энергию, чтобы продолжать двигаться, не стоять на месте. Всегда в движении, всегда в делах. Нет нужды прятаться от самого себя - нет времени на глупые мысли с их глупыми последствиями. Ни на что, кроме работы. И всё же, иногда случалось, что в голову закрадывались непрошеные гости – эти самые глупые мысли. Самой удобной средой обитания для них служила усталость, царившая во всём теле, и отрешённость – в глазах. Хотя даже в такие моменты он выглядел грациозно: так, будто он заглядывает в другие миры, будто знает что-то, чего никто никогда постигнуть не сможет…


[2.] Some Beloved memories flashing in our minds…

- Каме, ты слушаешь? – чьи-то пальцы замахали у него перед носом, спуская на грешную Землю - Джин энергично старался привлечь его внимание к себе. Джин вообще всегда очень энергично старался привлечь к себе внимание. Всё внимание. Разумеется, Казую исключением он не считал. Джин был очень энергичный молодой человек.
- Почему ты никогда меня не слушаешь? Это же твоя обязанность, как моего лучшего друга, слушать и знать обо мне больше всех! – А ещё он очень любил доказывать Каме, как тот был неправ, разбивая все его надежды на спокойствие и уединение об острые утёсы суровой реальности: всё же он считал Каме исключением, поэтому от него внимания требовалось в два раза больше.
- Что? Извини, я задумался. – Как только извинился, понял, что сказал Джин: - Слушай, я же не какая-нибудь твоя фанатка, чтобы бегать за тобой, виляя хвостиком, и подбирать малейшие крупицы информации. - Каме нахмурился: нарцисс из Джина вырастит тот ещё.
- Да? Жаль… - ему показалось, или в голосе действительно просквозила тоска? Решив не комментировать этот ответ, Каме притянул коленки поближе к груди и водрузил на них подбородок, задумчиво сжимая губы в тонкую линию и снова закрывая глаза. Джин иногда говорил странные вещи. К этому просто нужно было привыкнуть.
Тёплая ладонь опустилась ему на волосы, проскользив вдоль чёлки, едва ли не закрыв глаза, и внезапно исчезла, а затем Каме почувствовал, как одна из прядок, обрамлявших скулы, поднялась в воздух. Старательно игнорируя несколько ударов, которые сердце благополучно пропустило, Каме недоверчиво приоткрыл глаза: Джин смотрел на него, как на маленького ребёнка, который ничего в этой жизни не понимает. Будто Каме не знает очевидных любому вещей. Будто он смотрит на мир через огромные мутные очки. Будто это он - Аканиши Джин, самый взрослый ребёнок в группе, а вовсе не Каменаши Казуя, всегда такой серьёзный и умный. Джин иногда делал странные вещи и смотрел странно. К этому тоже нужно было привыкнуть.
- Бака. – Рядом с Аканиши это слово всегда было уместно. К тому же, оно могло прогнать смущение и молчание, готовящиеся вот-вот собраться над ними тучами и разразиться в грозу. В какую именно и с какими последствиями, Каме знать не желал.
Джин улыбнулся и снова стал собой.


[3.] And why become worry if you’re uncertain?

Звонок в дверь. Отложив газету, Каме лениво прошествовал к двери и, даже не потрудившись узнать, кто за ней, открыл. Ответ был очевиден: кто же ещё, кроме Джина, этого безмозглого дурака, мог навестить его в 2 часа ночи, распевая на весь подъезд песни собственного сочинения? В том, что автором текстов был Джин - сомневаться не приходилось: только он может засунуть все непристойные слова, какие только знает, в одну песню и связать их по смыслу. К тому же, посвящая всё это всем своим лучшим друзьям. То есть: Каме, Ямапи, Рё, снова Каме и ещё раз пять ему. Почему-то Каме волновало то, что ему самому были посвящены самые непристойные песни о желании, страсти, воде, огне и медных трубах; что пелись они не первый раз и, скорее всего, не последний; что ему это было приятно; и что все эти чёртовы мысли успели прокрутиться в его голове за такой короткий промежуток времени!
- Утречка, Казу-чан! – ослепительно улыбнувшись, Джин прошествовал в гостиную и мёртвым грузом завалился на диван. Джин поражал своей наглостью. Даже после стольких лет дружбы.
- Вообще-то ещё ночь… - деликатно заметил Казуя, запирая дверь и возвращаясь в комнату.
- Отлично! Значит, деткам пора спать! Ну-ка, детки, быстро в кровать! – с удивительной резкостью для своего шаткого, в буквальном смысле этого слова, состояния, Джин подскочил с дивана и подбежал к Каме. Затем произошло то, чего Каме никак не ожидал (хотя ожидать что-то от Джина – пустая трата времени, средств и фантазии, как считал сам Каме) – Джин подхватил его на руки и понёс в спальню.
- Джин! Бака! Ты что творишь?! – от удивления Каме даже не знал, куда ему руки нужно деть. Но те были хитрее, чем он предполагал, и нашли себе место на плечах Джина, стягивая шёлковую ткань его рубашки в тонких пальцах. Всё-таки, Джин был просто создан для того, чтобы доказывать Казуе, что в этом мире тот ни-чер-та не понимает. – Джин, мать твою, ты что вытворяешь, я у тебя спрашиваю! – Осознание собственной незрелости и унижение достоинства сделали своё дело и привели Каме в бешенство.
- Как это что? Укладываю своих маленьких кохаев спать. – На распев промурлыкал Джин и постарался воплотить свои слова в жизнь, уперевшись коленями в кровать и укладывая туда Каме. Он честно старался, но, видимо, был не в том состоянии, чтобы стоять спокойно, и упал поверх Каме, тихо посмеиваясь тому в живот.
И в который раз Каме пытался проигнорировать сердце, что грозилось вот-вот сорваться трепещущей пташкой куда-нибудь вниз живота и разлететься там стаей порхающих крохотных бабочек, опаляя своим жаром. Сердце грозилось – сердце сорвалось. Сразу после того, как Джин, приложив немало усилий, полностью залез на кровать. Поправочка: полностью залез на Каме. Каме не думал, что можно почувствовать что-то, что пробежало бы мурашками по коже и оставило назойливое жужжание в ушах, а туман - в глазах, после того, как почувствуешь опаляющее дыхание лучшего друга у себя на шее и близость его губ к ключицам.
И тогда в его голову закрались смутные сомнения…
Которые были прерваны храпом Джина.

---

- Каме! А что ты тут делаешь? – Джин выглядел крайне взъерошенным, крайне взволнованным и крайне удивлённым. В общем, он всем своим внешним видом представлял последнюю степень крайности.
- Я? Даже не знаю,… живу, наверное. – Каме выглядел, как приговорённый к вечным каторгам смертник.
- А? – Джин растерянно огляделся. – Ааа… - понимающе протянул он. Затем соизволил-таки слезть с Каме и сел на кровати, смотря на него из-под чёлки и смущённо почёсывая нос. – Извини, Казу-чан. Вчера праздновали день рождения, а ты живёшь близко, и я…
- И тебе лень было тащиться к себе, и ты решил попросить помощи у старого лучшего друга, которого очень любишь и уважаешь, и очень хочешь что-нибудь ему подарить. Я это слышу не в первый раз. И не надо мне ничего дарить. Ты мне уже подарил. – Скептически заметил Каме, поворачиваясь на бок и подставляя ладонь под щёку.
- Э? Что? – Джин попытался припомнить, что он мог такого подарить Казуе, и откуда у него на это взялись деньги, потому как вчера он пропил всё, что было с собой – это однозначно.
- Боль во всём теле и бессонную ночь. Потому что ты такой тяжёлый и храпишь. И потому что, сколько бы я не пытался тебя сдвинуть или разбудить – ничего не получалось. – После этих слов Джин неуверенно улыбнулся и отвёл взгляд, не зная как ему получше извинится. Или вообще сбежать, пока не поздно.
- Бака. – Слово, всегда уместное рядом с ним, спасло его положение. Потому что его произнёс Каме. И потому что это значило, что он не злился. И почему-то это придавало уверенности в себе и радости.
- Ладно, в качестве извинений я приглашаю тебя сегодня ко мне поужинать. – Торжественно произнёс Джин, сияя улыбкой. Он всегда сиял, как считал Каме. Сам он, Казуя, будоражил, восхищал. А Джин сиял. Так тепло и ярко, как солнце в первый день весны.
- Ты что, заодно и уборку мне свалить хочешь?... – он не позволит наглости Джина удивить себя ещё раз.
- Нет. В общем-то, я думал об ужине. – Всё-таки позволит.


[4.] Uncertainty is the essence of memories.

- Что?! Что я опять сделал не так, Каме?! – Джин хватал его за плечо, растягивая алый пушистый свитер.- Каме! - Джин пытался развернуть его к себе лицом, хотел выбить из него объяснения. Хотя бы попытаться прочитать что-нибудь в глазах. – Да посмотри же ты на меня! – Джин кричал и отчаянно сдавливал тонкое плечо, неосознанно причиняя боль. – Казуя! – Джин боялся, что это была последняя их ссора...


***

- Казу-чан, а что сегодня на ужин? – Джин многоожидающе сложил ручки замочком на столе и смотрел на Каме, как любознательный ученик, жаждущий поскорее узнать тему сегодняшнего урока у мудрого сенсея.
- Пицца.
- О! Ты такую превосходную пиццу делаешь! Лучше чем во всех этих ресторанах!
- Правда? Спасибо. – Каме сел напротив Джина. – Ну что ты ждёшь? Звони и заказывай.
- Чтооо? – Каме самодовольно наблюдал, как вытягивается лицо Джина.
- Не думал же ты, что в качестве ТВОИХ извинений мне, я должен буду приготовить нам ужин? – Каме потрясающе играл роль совершенно искренне удивлённого человека: - Что, правда так думал? – он допустил пару язвительных ноток в голосе: - Извини, мне так ужасно жаль огорчать тебя. В качестве МОИХ извинений тебе позвони, пожалуйста, в ресторан и закажи пиццу. И оплати. Сам. – Выждав паузу, Каме встал из-за стола и пошёл в гостиную смотреть телевизор.

---

- Каме-Каме! А меня вот тут вопрос интересует. – Джин встрепенулся и с набитым ртом продолжил: - Неужели я НАСТОЛЬКО тяжёлый, что ты никак не мог спихнуть меня с себя? Ну, когда я у тебя ночевал тогда. – Он заинтересованно уставился на Каме.
- Да, тяжёлый. Ты тяжёлый и толстый баран, Аканиши. – Это было странно. Каме редко когда огрызался и называл его по фамилии. Только когда очень злился, был раздражён или очень устал. Или когда смущался. И вот так вот прятал глаза за чёлкой, старательно отворачиваясь от Джина, чтобы полюбоваться полом.
- А что это ты застеснялся, Казу-чан, а? – Джин даже отложил вилку с ножом и хищно привстал на локтях, пододвигаясь к Каме ближе и стараясь разглядеть получше выражение на его лице. Он решил попробовать ещё подаставать Каме. – Неужто, тобой внезапно овладела страсть ко мне, и ты всю ночь наслаждался случайными прикосновениями, мечтая о большем и не смея шевельнуться?
- ЧТО?! – Вспыхнув, Каме резко вскочил со стула, так что тот с грохотом упал на пол. Его как дубинкой по голове огрели: почему этот придурок Аканиши высказал вслух то, что Каме боялся даже про себя подумать? Высказал громко. Спокойно. Чётко. Словно давая Каме услышать и понять смысл каждого слова. Наслаждаясь его реакцией.
Каме почему-то ужасно испугался и рванул в прихожую. Джин, оправившись от шока (кто же знал, что Каме так бурно прореагирует на эту маленькую шутку), побежал вслед за ним. Каме действительно выглядел смущённым, но ещё больше ошарашенным, обиженным и испуганным. Словно маленький взъерошенный котёнок, которого ударила рука, кормившая и гладившая до сих пор.
- Что?! Что я опять сделал не так, Каме?! – нагнав, Джин хватал его за плечо, растягивая алый пушистый свитер.- Это же была просто шутка! Каме! - Джин пытался развернуть его к себе лицом, хотел выбить из него объяснения. Хотя бы попытаться прочитать что-нибудь в глазах. – Да посмотри же ты на меня! – Джин кричал и отчаянно сдавливал тонкое плечо, неосознанно причиняя боль. – Казуя! – Джин боялся, что это была последняя их ссора, потому что таким Каме он ещё никогда не видел.
Вдруг, на него посмотрели два блестящих от влаги глаза. Каме чуть ли не плакал, хмурился, закусывал нижнюю губу и, вообще, создавалось впечатление, что он считает Джина предателем каким-то. Будто Джин предал его ожидания, его чувства,… Его чувства? Неужели Каме…
Додумать он не успел, потому что Каме, уперевшись руками ему в грудь, сильно оттолкнулся и рванулся было бежать. Правильно, думать было некогда, поэтому Джин схватил Каме за ускользающее запястье, рывком развернул и обнял, сильно прижимая к себе, не давая ни единой возможности вырваться. Они часто обнимались в детстве, по-дружески, по-мужски или так, как обнимаются люди, знающее что-то, что могут знать только они одни. Этот случай почему-то упорно не хотел входить ни в одну из данных категорий.
- Казуя, - начал Джин, - ну что с тобой? Ну что ты плачешь? – в который раз Джин вёл себя так, будто Каме – ребёнок. Маленький, ничего не знающий и не понимающий в этом мире ребёнок. Ребёнок, который впервые столкнулся с понятием «горькая правда». Увидел её своими большими наивными глазками, испугался и попытался убежать. А теперь разрывается между желаниями спрятаться где-нибудь в одиночестве и зарыдать прямо тут, уткнувшись в свои маленькие ладошки и загребая худенькими пальчиками чёлку.
- Я не плачу! – запротестовал Каме уже срывающимся голосом, опустив голову и пытаясь вырваться из сильных рук Джина. И плевать ему было, что эти руки так сильно прижимают его к себе, что ему это нравится, и, на самом деле, он бы хотел так же сильно обнять их владельца. – Просто когда ты… я… я не… - все мысли спутались, все слова, даже чувства. Они так не вовремя предательски поразбежались, хотя так нужны были сейчас.
- Всё в порядке. Я никогда не… - Джин не успел закончить, когда его прервал раздражённый крик Каме:
- Что значит всё в порядке?! В каком месте всё в порядке, когда я влюбился в парня?! Разве это нормально?! - … ну вот. Сначала сказал, потом подумал. Каме в ужасе уставился на Джина, впервые за несколько минут, не прячась и не отворачиваясь.
- А…- Джин изумлённо открыл рот и часто-часто заморгал, подыскивая и так и не находя нужные слова.
- Это не то, что ты подумал… - как-то затравленно и сжавшись протараторил Каме.
- Э?... Значит, слова «я тебя люблю» больше не считаются признанием? – беззащитность Каме творила с ним страшные вещи. Например, заставляла выражаться и язвить, прямо как Нишикидо Рё.
- Я такого не говорил! – будто защищаясь, Каме понизил тон и отвернулся, лихорадочно соображая, не сболтнул ли ещё чего лишнего, пока метался в панике.
- Чего не говорил? – Джин вопрошающе склонил голову на бок.
- Не говорил, что я люблю тебя, бака! - …сказал, а потом подумал. В который раз за последнюю минуту? В будущем нужно обязательно заняться самовоспитанием и самоконтролем, а то так и в этого Баканиши превратиться вполне реально.
- Честно? Это самое дурацкое признание, которое я когда-либо слышал. Но знаешь, я ведь тоже тебе не говорил, что я люблю тебя, нэ? – Джин медленно переместил руки всё ещё вникающему в его слова Каме со спины на талию и наклонился чуть ближе. – Бака. – Улыбаясь, на распев произнёс он и осторожно прикоснулся поцелуем к губам Каме.



***

А потом он уехал в Америку. И Каме бы ждал его. Он бы ждал и надеялся. Но ожидать что-то от Джина – пустая трата времени, средств и фантазии. И к этому просто нужно привыкнуть. И поэтому эта горячая горько-сладкая жизнь, сдавливая горло, струится по телу, отравляя кровь. И его сердце от такого её количества когда-нибудь устанет. И упадёт маленькой трепещущейся птичкой во мрак. Но всё же, может быть, её сможет спасти что-нибудь, тёплое и яркое, как солнце в первый день весны.



*Прим.: «How long does it take to feel nostalgic? Some Beloved memories flashing in our minds… And why become worry if you’re uncertain? Uncertainty is the essence of memories.» (с) jmonzani from “The essence of memories MOVIE”


next..
аватарки)))
100х100 22 шт.

1. 2. 3.

остальное тут

and...

Myojo 2008.01

@темы: сканы, KAT-TUN, fanfiction